"Павел Загребельный. Первомост (Исторический роман о Киевской Руси) [И]" - читать интересную книгу автора

заковывали все недоразрушенное, недоломанное в безжалостный лед, и лишь
кое-где сквозь эту смертельную морозную белизну проступали черные бревна,
неприметные и тихие, будто бессильная мольба; вешние воды сносили на реках
все мосты и мостки, не оставляя даже опор, но люди не отступали, на месте
мостов снесенных, уничтоженных строили новые, тесали новое дерево и
укладывали снова на тех же самых местах, а старое, снесенное реками
дерево, со следами человеческих ног на себе, вылавливалось ниже по
течению, чтобы снова лечь где-нибудь между берегами реки или ручья; и так
длилось долго, но не вечно, дерево имело свой конец, оно либо сгорало в
пожарах, либо изнашивалось, либо же истлевало, дерево, наконец, умирало
возле человека точно так же, как и человек, и, быть может, оно и было этим
дорого человеку в противовес камню, с его чванливой долговечностью, на
этой земле камень мог принадлежать разве лишь богу, а дерево служило
человеку, служило во всем заметном и незаметном, в том числе и в мостах,
делая их нужными и полезными для хозяев и призрачно-незаметными для
чужестранцев.
И внезапно - этот мост, который, хотя и был сделан из дерева, встал
твердо и надолго, мост, который следовало бы назвать громким словом,
прокричать в нем каждый звук, чтобы слышно стало повсеместно, чтобы
прозвучало оно над всей землей, прокатилось, заговорило, заклокотало,
прогремело:

МОСТ!

По многим причинам можем назвать его так: Первомост.
Летописец записал кратко:
<Того же лета (6623) устроил мост через Днепр Владимир>.
Великий киевский князь Владимир Мономах, муж многоумный, с малых лет
обученный многим языкам и премудростям, владел редкостным умением: изобрел
способ, как передать далеким потомкам о событиях своего времени и делах
князей прежних. Велел летописцам собрать все уже написанное в Русской
земле и, отбросив мелочное, несущественное, затемнявшее светлые деяния
великих предков, свести в единую государственную книгу, прибавив туда и
все творимое им самим, Мономахом, но опять-таки отбирая самое главное и
затрачивая на описания как можно меньше слов, чернил и пергамена.
Так появилась в Главной Летописи единственная строка про Первомост
через Днепр возле Киева, хотя событию такому следовало бы уделить более
пристальное внимание.
На свете не может быть описания чего-то такого, что не существует.
Все должно сначала существовать, а уж потом о нем может идти речь. Князь
заранее не умел, наверное, увидеть все значение будущего моста, для князя
была лишь потребность переправы через Днепр, для быстрой связи Киева с
противоположным берегом, с берегом черниговским, а также - переяславским,
потому что Переяслав был милее всех городов сердцу Мономаха, который долго
княжил там, поэтому Летописца не обязывали говорить со всеми
подробностями, - он должен был засвидетельствовать уже свершившееся
действие.
И не найдем мы нигде имен людей, которые пришли на берег днепровский,
где, как сказано более поздним и разговорчивым летописцем, была <сильная
лозина и вербье>.