"Николай Задонский. Последние годы Дениса Давыдова " - читать интересную книгу автора

...За тебя на черта рад,
Наша матушка Россия!
Пусть французишки гнилые
К нам пожалуют назад!
За тебя на черта рад,
Наша матушка Россия!

Вяземский от гусарских стихов Давыдова был в восторге. И не раз упрекал
Жуковского, что тот относится к ним слишком сухо и докторально.
Сближению Вяземского с Давыдовым способствовали, впрочем, не только
общие литературные интересы, но и многое другое. Вяземский женился на Вере
Федоровне Гагариной, а ее сестра Надежда была женой Бориса Антоновича
Четвертинского, любимого товарища Дениса. Вяземский, Давыдов, Четвертинский
и общий их друг, известный храбрец, картежник и дуэлист Федор Толстой,
прозванный Американцем, проводили почти все время вместе, не чуждаясь
никаких светских развлечений.
Летом они часто бывали в подмосковном селе Кунцеве, где жил директор
московского театра Аполлон Александрович Майков, устраивавший для избранной
публики пышные театральные празднества. Здесь блистали лучшие певцы и
танцовщицы, среди которых выделялись красотой и изяществом Саша Иванова и
Таня Новикова, юные воспитанницы Московского театрального училища.
И вскоре стыдливо-грациозная, синеглазая Саша совсем очаровала Дениса
Васильевича. Анакреон под доломаном, как прозвал Вяземский тридцатилетнего
генерала, почувствовал жар поэтического вдохновения. Он воспевал свое
божество в пламенных стихах, вызывавших восторги друзей:

О милый друг, оставь угадывать других
Предмет, сомнительный для них,
Тех песней пламенных, в которых, восхищенный,
Я прославлял любовь, любовью распаленный!
Пусть ищут, для кого я в лиру ударял.
Когда поэтов в хоре
Российской Терпсихоре
Восторги посвящал!

Но поэтические нежные послания сердца юной красавицы не затронули. Саша
отдавала явное предпочтение молодому талантливому балетмейстеру Адаму
Глушковскому. Впрочем, Денис надежд не терял!
А Вяземского пленила бойкая и веселая цыганочка Таня Новикова.
Увлечение было, правда, более платоническим, нежели чувственным, оно не
выходило за рамки необходимого благоразумия, но все-таки...
Маленькая, миловидная и общительная Вера Федоровна Вяземская смотрела
на развлечения мужа сквозь пальцы, требуя лишь соблюдения известных светских
правил общежития и приличия. Вчера он эти правила нарушил. Обещал вечером
ехать с женой в театр, а вместо этого очутился на пирушке у Федора Толстого,
явился домой поздно и в нетрезвом виде. Вера Федоровна не выдержала.
Устроила на глазах у прислуги скандал, наговорила грубостей, забрала недавно
начавшую ходить дочку Машеньку и уехала к Четвертинским.
"Фу, скверность какая! - поморщился Вяземский, вспоминая подробности