"Виталий Забирко. Побег" - читать интересную книгу автора

утешение. У него не было слов.
Постепенно дрожь у пина стихла, и Кирилл услышал тихий тоскливый
свист, словно заунывную песню далекого ветра. Василек пел прощальную
песню и тихонько покачивался.
Кирилл опустил голову.
- Ничего, Василек, - процедил он сквозь зубы, - мы за них еще
посчитаемся со смержами...
Свист оборвался, и пин, шатаясь, встал на ноги.
- Нет, - прошелестел пин, глядя куда-то в сторону. - Я не смогу.
Ты прости меня, Кирилл...
И он медленно побрел прочь. По пути он споткнулся о василиск,
нагнулся, схватил его за ремень и поволок за собой по щебню.
Кирилл недоуменно уставился ему вслед. Пин уже почти добрался до
леса, и только тогда Кирилл словно очнулся, и его охватила неудержимая
яростная злоба.
- Ах ты тварь! Предатель! Гнили же в лагере вместе!..
Он вскочил на ноги, в руках у него откуда-то очутился василиск,
поднял ствол... и опустил его. Ярость схлынула также быстро, как и
появилась.
"Как же это я так? Как я смог поднять на него василиск? Ведь он же
свой. Такой же как я, как они... Как все в лагере..."
Кирилл понурил голову. Вольному - воля. И тут его мозг озарила
яркая вспышка.
- Василек! - закричал он и, отбросив василиск в сторону, стремглав
побежал за ним. - Василек, обожди!
Василек остановился и обернулся. Кирилл подбежал к нему и,
запыхавшись, принялся судорожно рыться в карманах.
- Вот, на... это тебе... - Он совал пину в лапы сухие листья,
затем вытащил трубку и тоже отдал. - Кури! Обязательно кури! Тогда
смержи с тобой ничего сделать не смогут. А вот этим - прикуривай...
И он отдал пину и высокотемпературный резак Льоша.
- А ты?
- А я... У Портиша есть кресало - я возьму. - Кирилл перевел дух.
- А может быть, все-таки...
Пин отвернулся.
- Нет, - прошелестел он. - Я не смогу... Извини меня, Кирилл.
И побрел в лес. Кирилл постоял немного, вздохнул и зашагал назад.
Он собрал все василиски, перенес их в лес и спрятал, оставив себе
один. Затем он взял у каждого все, что мог, все, что могло
пригодиться. У Лары - две иголки, у Портиша - кресало, у Испанца -
сапоги и остро отточенный, выправленный нож, очевидно, Испанец им
брился, у Льоша - куртку. У Микчу же и у пинов ничего, кроме "сырных"
наростов не было, но он их взял тоже.
- Вы меня простите, - говорил он, засыпая могилу. - Я не мародер.
Вы бы меня поняли...
Затем он долго стоял над могилой - простым холмом щебня - и не мог
заставить себя уйти. Был бы у него в руках обыкновенный немецкий
шмайссер - какие он, еще будучи мальчишкой, находил с ребятами у себя
в горах, на Земле: партизанские бои в горах были ожесточенные, и еще
долгое время после войны там находили подобные трофеи, - он разрядил