"Виталий Забирко. Побег" - читать интересную книгу автора

щебень, у изголовья пока еще открытой братской могилы. Один. Вот он и
остался один. Он вдруг почувствовал, что боится их засыпать. Их
соседство, пусть мертвых, лиц, рук, тел, создавало ирреальное,
призрачное чувство, что он не одинок в этом чужом, ненавистном мире.
Когда же он их засыпет...
Кирилл поднял голову и, переводя взгляд с одного на другого, стал
прощаться. И вдруг заметил, что губы одного из пинов, сильно вытянутые
вперед, расшлепанные, чем-то похожие на раструб василиска, чуть
заметно подрагивают. Благоговейный ужас захлестнул Кирилла - он
оцепенел, волосы на голове зашевелились, лицо оросило холодная
испарина. Мгновение он сидел, наблюдая за подергивающимся телом пина,
затем бросился, буквально прыгнул к нему.
- Пин, пинчик, миленький, родненький! - кричал он, тормоша пина и
чувствуя его слабое дыхание. - Ну приди же в себя, ну приди в себя, ну
очнись, ну что же ты?!..
Пин тихо постанывал, еле слышно дышал, конвульсивно дергался, но
в себя не приходил. Кирилл бросился к другим, к людям, к пинам, тоже
пытался их тормошить, но тела были холодны и тверды, и он понял, что
все они уже мертвы, мертвы безвозвратно, кроме этого пина. И тогда
Кирилл снова вернулся к нему и принялся теребить его яростно и
немилосердно.
- Ну вставай же ты! - бил его Кирилл по губам. - Вставай! Мать
твою... Ва... Василек! - Кирилл узнал пина. - Василек, вставай! Ну,
хватит тебе уже! Ну?
Но пин не приходил в себя. Кирилл, наконец, оставил тело в покое
и обессилено сел на гравий.
"Василек... Василек! Ведь он тоже курил с нами там, у ручья!" -
внезапно пронеслось в голове у Кирилла... Он лихорадочно зашарил по
карманам, вытащил трубку, непослушными прыгающими пальцами набил ее
сухим листом, даже не растирая его, не шелуша, и принялся раскуривать,
часто и глубоко затягиваясь. Трубка раскуривалась плохо, но затем
зашипела, зашкворчала, у Кирилла даже закружилась голова, и тогда он
сунул трубку в рот пину. Первая затяжка сразу оказала свое действие.
Пин задергался, засучил лапками, наконец открыл глаза, увернулся от
трубки и с силой отпихнул от себя Кирилла.
Пин вскочил и, сильно покачиваясь, принялся ошарашенно
оглядываться. Кирилл схватил его в охапку, усадил рядом и,
захлебываясь нервным восторгом, принялся щебетать ему что-то умиленное
и глупое и не мог остановиться.
Первое время Василек настороженно слушал его, пытаясь хоть
что-нибудь понять в словесной околесице Кирилла, но, так ничего и не
уразумев, снова стал оглядываться. Наконец он освободился из объятий
Кирилла и сипло спросил:
- Что с ними? Что здесь произошло?
Блаженная улыбка сползла с лица Кирилла.
- Погибли все, Василек... - тяжело роняя слова еле выговорил он.
Василек вскочил, его затрясло, он не знал, что делать, в
лихорадочном возбуждении пробежал вдоль тел, затем назад и с хриплым
стоном снова сел на щебень. И застыл. Вид у него был взъерошенный и
жалкий. Его трясло. Кирилл смотрел на него и ничего не мог сказать в