"Виталий Забирко. Ловля млечника на живца" - читать интересную книгу автора

новое русло Нунхэн более-менее установится и уровень воды норма-
лизуется. Значит потом нужно будет увеличивать либо скорость ка-
равана, либо время дневных переходов, чтобы войти в график. Пря-
мо сказать, перспектива невесёлая...
Я вспомнил, с каким напряжением мы штурмовали второе лёссо-
вое плато, и понял, что такого темпа могу не выдержать. А если в
этот момент меня атакует млечник? И тут до меня, наконец, дошло.
Идиот! Нет, кажется я действительно отупел до маразма. Изматывая
себя непосильными нагрузками, лишь бы только не выбиться из гра-
фика, я тем самым облегчаю млечнику его задачу. Ведь он только и
ждет, когда я вымотаюсь до изнеможения, чтобы взять меня без
всякого сопротивления! Конечно, соблюдение графика играет не
последнюю роль в моём предприятии, но не ценой же собственной
жизни навёрстывать просроченное время. Так легко из охотника
превратиться в дичь.
- Решено, - сказал я Тхэну. - Завтра ставим здесь палатку и
отдыхаем. Шесть дней.
- Может всё-таки пойдем в селение, сахим? - несмело предло-
жил Тхэн.
- Нет. Бабочки не любят жить рядом с населёнными пунктами,
- на ходу выдумал я причину.
Тхэн рассмеялся.
- Это, наверное, у вас, людей, - сказал он. - Мы живём со
всем живым в дружбе.
- Знаю, - кивнул я. - Но бабочка, на которую я охочусь,
обитает не на Пирене. А я говорю о ней.
Тхэн пожал плечами, загасил костёр и, взяв с земли мою пус-
тую миску, пошёл её мыть. Я не стал ждать, когда он вернётся и
усядется у погасшего костра с лицом истукана, чтобы вести пере-
говоры с Колдуном, забрался в спальник, принял таблетку тониспа-
да и закрыл глаза.
Этой ночью у меня страшно разболелась голова. Меня бросало
то в жар, то в холод, я метался во сне, как в бреду. Экрани-
рующая сетка, как мне казалось, раскалилась добела, сжигая на
голове кожу и волосы, а электроды вольтовыми дугами испепеляли
мозг. Руки сами собой тянулись к голове, чтобы сорвать сетку, и,
если бы не действие тониспада, четко разграничивавшего в созна-
нии реальность происходящего и фантасмагорию сна, возможно, в
припадке боли я бы неосознанно и сорвал с себя сетку. Но стоило
только рукам прикоснуться к голове, как я просыпался.
Тхэн, почувствовав, что со мной творится неладное, почти не
спал. Пару раз он подходил ко мне, шептал успокаивающие слова,
но прикоснуться ко мне не осмелился. В конце концов он сел рядом
со мной на землю и просидел весь остаток ночи не смыкая глаз.
Наутро я проснулся с тяжёлой, как с похмелья, головой.
Умылся, выпил кофе и поставил палатку. Отдыхать, так отдыхать.
Похоже, переутомление, накапливавшееся во мне, выплеснулось про-
шедшей ночью. Как на финише у стайера, отдавшего все силы дис-
танции. Но до моего финиша было ещё далеко... Если только голов-
ная боль не имела другой причины.