"Виталий Забирко. Ловля млечника на живца" - читать интересную книгу автора

телок и печь. Печь - это такой белый металлический ящик с проз-
рачной крышкой. Как ею пользоваться потом покажу.
Тхэн собрал многоножек в охапку и, расстроенно качая голо-
вой, пошёл к тюкам. Не нравилось ему моё решение.
Я распаковал синий тюк и стал собирать автоматический сачок
для ночной ловли крылатых насекомых. Установил на треноге пяти-
метровый шест со светильником, а затем долго настраивал гравита-
ционную ловушку на классическую форму крыльев парусников. Как я
уже говорил, остальные насекомые меня не интересовали. Пока я
возился с настройкой ловушки, солнце скатилось к горизонту, воз-
дух посвежел, и на свет божий из своих дневных убежищ начали вы-
ползать насекомые. Откуда-то потянуло дымком, и я оглянулся.
Тхэн давно распаковал тюк, достал из него печь и котелок, но
воспользоваться ими и не подумал. Развёл костёр и варил многоно-
жек в глиняной плоской посудине. И откуда он её взял - ведь шёл
налегке?
Я подошёл поближе. Четыре тоненьких прутика каким-то чудом
поддерживали над костром глиняную чашу. Костёр жадно лизал пру-
тики, но они стойко противостояли ему, словно были сделаны из
металла. Я заглянул в чашу. Чистая прозрачная вода кипела клю-
чом. А её откуда взял Тхэн? Если бы он включал фильтрующий на-
сос, я бы слышал. Да и никогда он сам насосом пользоваться не
станет...
- Сейчас будет готово, сахим, - улыбнулся Тхэн и стал бро-
сать в кипяток многоножек. Они тут же покраснели, что раки. Нет,
всё-таки много схожего у Пирены с Землёй.
Я сел на землю и тут почувствовал, насколько устал. Гудели
ноги, болели все мышцы, отвыкшие от физических нагрузок. И сад-
нила кожа на лице и открытых солнцу местах рук. Нет, она, как и
уверял консул, не обгорела - действительно, в спектре Гангута
ультрафиолета почти нет, - а просто стала дубеть от жары и вет-
ра.
- Готово, сахим, - сказал Тхэн, спокойно опустил руку в ча-
шу, достал многоножку и протянул её мне.
Я взял и чуть не обварился. Пока я перебрасывал с руки на
руку горячую многоножку и дул на неё, Тхэн снова как ни в чём не
бывало запустил руку в чашу, вытащил следующую многоножку и стал
её есть. От многоножки валил пар, но Тхэн не обращал на это вни-
мания, словно её температура была нормальной. Ел он многоножку
не спеша, аккуратно, но всю подряд вместе с хитином и внутрен-
ностями.
Я не стал экспериментировать и следовать его примеру. Раз-
лущил панцирь и осторожно попробовал мясо. По цвету и вкусу оно
напоминало рачье, такое же сладковатое, белое, клейко-хрустящее.
Довольно вкусно, хотя и несолено. Хорошо, что наши с пиренитами
вкусовые ощущения совпадают. Но когда Тхэн протянул мне сле-
дующую многоножку, я достал соль и посолил.
- Будешь варить в следующий раз, - сказал я и бросил ему
пакет приправы, - добавишь в воду щепотку соли и специй.
- Хорошо, сахим, - покорно согласился Тхэн, хотя в голосе