"Князь Феликс Юсупов. Конец Распутина" - читать интересную книгу автора

"божественного старца ', она как бы уже совсем не замечала настоящего
Распутина.
При первой же нашей встрече М.Г. заговорила о нем. По ее словам, он был
человек редкой духовной силы, преисполненный божьей благодати,
ниспосланный миру чтобы очищать и исцелять людские сердца и руководить
нашей волей, мыслями и делами.
Помню, что я отнесся скептически к ее рассказу, хотя особых данных
против Распутина в то время еще не имел, да и слышал про него очень мало.
К тому же, зная характер М.Г., я решил, что это просто очередное увлечение
экзальтированной натуры.
Однако что-то в ее словах было такое, что невольно пробудило мое
любопытство к Распутину; я стал подробнее о нем расспрашивать. М.Г. с
большим оживлением и восторгом начала мне рассказывать о "светлой личности
старца".
Ее рассказ был сплошным славословием Распутину: он и целитель, и
бессребреник, и примиритель враждующих, и утешитель печальных; он -
избранник божий, новый апостол; он выше всех остальных людей, в нем нет
человеческих слабостей и пороков, и вся его жизнь- сплошной подвиг и
молитва.
Слова М.Г., звучавшие горячо и убедительно, не вызывали во мне веры в
чудесные дарования "старца", но пробудили любопытство и желание его
увидеть. Я сказал ей, что мне хотелось бы познакомиться с таким
замечательным человеком. М.Г. пришла в восторг, и наша встреча не
замедлила состояться.
Через несколько дней я уже подъезжал к дому на Зимней Канавке, где жила
семья Г.
и где должно было произойти мое первое свидание со знаменитым "старцем".
Когда я вошел в гостиную, Распутина еще не было. М.Г. сидела со своей
матерью за чайным столом. Обе были очень нервны и взволнованны, в
особенности дочь, в которой, кроме того, чувствовалась еще какая-то
внутренняя тревога. Бы- ' ло заметно, что она опасается моего первого
впечатления от встречи со "старцем", потому что хочет, чтобы и я проникся
к нему полным благоговением Настроение у матери и дочери было
радостно-торжественное, такое, какое бывает, когда ждут прибытия в дом
чудотворной иконы. Это настроение еще-больше разжигало во мне любопытство
и желание увидеть "удивительного человека". Впрочем, ждали мы все недолго.
Скоро дверь передней отворилась, и в комнату семенящей походкой вошел
Распутин. Он приблизился ко мне и со словами "здравствуй, милый" хотел
меня обнять и поцеловать; я невольно отстранился от него. Он улыбнулся
хитрой слащавой улыбкой и подошел к М.Г. и ее матери. Их обеих он самым
бесцеремонным образом обнял и с ласковым, покровительственным видом
поцеловал.
Его внешность мне не понравилась с первого взгляда; в ней было что-то
отталкивающее. Он был среднего роста, коренастый и худощавый, с длинными
руками; на большой его голове, покрытой взъерошенными спутанными волосами,
выше лба виднелась небольшая плешь, которая, как я впоследствии узнал,
образовалась от удара, когда его били за конокрадство. На вид ему было лет
сорок. Он носил поддевку, шаровары и высокие сапоги. Лицо его, обросшее
неопрятной бородой, было самое обычное, мужицкое, с крупными, некрасивыми
чертами, грубым овалом и длинным носом; маленькие светло-серые глаза