"Зиновий Юрьев. Альфа и омега" - читать интересную книгу автора

пахнул в лицо цепенящим ознобом.
"Дэн, Дэнни, этого не может быть, и это так. Держись, Дэнни. Не будешь
держаться - сойдешь с ума, - подумал он. - Мне больно, мне страшно. Снова.
Здесь. В трубе. Эта не случайно. Два раза таких совпадений не бывает...
Спокойнее, Дэнни. Почему я вдруг начинаю говорить о себе в третьем лице?
Неважно. Спокойно. Ах, Фло, Фло! А может быть, и она в таком же идиотском
состоянии? Как оно называется? Кажется, эйфория. И этот Фостер? И все
остальные пленники? Но почему же я становлюсь нормальным, стоит мне только
залезть в эту проклятую железную трубу? Что делать? Вылезти побыстрее? Там
хорошо, там я буду улыбаться, во мне все будет петь. А здесь? Сидеть,
втянув голову в плечи, и страдать... И все же я не хочу вылезать. Ты
дурак. Очень может быть, но я не хочу вылезать. Понятно, почему эти
инквизиторы так оберегают свою базу. Дьявольские здесь вещи происходят. Но
нельзя же вечно сидеть в трубе. А кто, кстати, жил в бочке? Ди... Диоген,
кажется. Фло... У меня нет к тебе ненависти. Ты просто ничего не
понимаешь. Ты улыбаешься идиотской улыбкой, как и я, и ничего не знаешь.
Если бы я мог сейчас прижать тебя к груди, и ощутить твои прохладные
ладони на шее, и прикоснуться губами к твоему виску, и застыть так... Ты
бы все поняла и перестала улыбаться... Надо вылезти отсюда, могут
заметить. Вылезти и помнить о том, о чем я думал здесь. Только не забыть.
Потом я смогу снова прийти сюда и обдумать все хорошенько. Я еще жив,
уважаемые мирмекологи, сменившие формика руфа на гомо сапиенс. Я еще жив".
Дэн осторожно вылез из трубы, и снова поток спокойной радости с силой
проник в него, и он не мог и не хотел сопротивляться ему. Он покачнулся,
слабо взмахнул рукой, отгоняя навалившийся на него восторг, рассмеялся и
взял лопату.


Доктор Цукки опустил бинокль. Как он раньше не подумал об этом: конечно
же, металлическая труба должна экранировать от радиоизлучений. В таком
случае возможно почти мгновенное прекращение действия стимулятора на
объект. Он покачал головой, представив, что должен испытать объект в
момент наступления этого эффекта. Но самое удивительное - это то, что
Карсуэлл полез туда снова. Из надежного блаженства - в боль самоанализа.
Любопытно, наркотик наоборот. Наркоман оглушает себя, чтобы отгородиться
от мрачной действительности, здесь же человек погружается в мрачную
действительность, чтобы отгородиться от блаженного покоя.
- Интересно, - пробормотал он, - отдает ли он себе в этом отчет?
Доктор Цукки щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся и неторопливо
зашагал к траншее.
Он остановился на самом ее краю и молча стоял, пока Дэн не заметил его.
- А, доктор Цукки! Хорошо, что вы пришли! - весело крикнул Дэн снизу и
смахнул с лица пот.
- Что-нибудь случилось? - Доктор Цукки заметил, как на мгновение лицо
Дэна приобрело выражение крайнего недоумения, даже смятения.
- Видите ли, я хотел рассказать вам, что случайно залез в трубу...
- Ну и что же?
- И там... там я почему-то начал думать о многих вещах совсем
по-другому, чем обычно. И... о вас тоже... И мне это очень неприятно,
доктор Цукки. - Снова в глазах Дэна мелькнул ужас, но он улыбнулся и