"Карл Густав Юнг. Психология и религия " - читать интересную книгу автора

раке всерьез, нежели считать их патологической бессмыслицей. Но принять
всерьез, значит признать это как своего рода информацию-диагноз о том факте,
что в реально существующей психике возникли затруднения, которые
конкретизировались в идею о растущей раковой опухали. Пациент, конечно,
спросил бы: "А что этот рост собой представляет?". И я бы ответил: "Не
знаю", ибо я действительно не знаю. Хотя, как я уже отметил раньше, это
наверняка компенсаторное или дополняющее бессознательное развитие, о его
специфической природе и содержании пока ничего не известно. Речь идет о
спонтанном проявлении бессознательного, основанном на содержании, которого
мы не сможем обнаружить в сознании.
Тогда мой пациент, конечно же, полюбопытствует, а как же я рассчитываю
добраться до этого содержания, ставшего источником навязчивого
представления. Я сообщу ему в ответ, рискуя повергнуть его в шок, что
необходимую информацию нам поставят его сновидения. Мы станем смотреть на
них так, словно они проистекают из источника, наделенного умом,
целесообразностью и даже как бы личностным началом. Это, без сомнения,
смелая гипотеза, и в то же время авантюра, поскольку мы намерены довериться
давно дискредитированному сущему, само существование которого сегодня
по-прежнему отвергается многими психологами и философами. Знаменитый
антрополог, которому я изложил свой подход, сделал типичное замечание: "Все
это, конечно, интересно, но и опасно". Да, я признаю, что это опасно; столь
же опасно, как и сам невроз. Если вы хотите избавиться от невроза, то вам
нужно чем-то рисковать. Без известного риска всякое дело не эффективно, это
нам слишком хорошо известно. Хирургическая операция по поводу рака также
рискованна, и все-таки ее нужно делать. Чтобы быть лучше понятым, я часто
поддаюсь искушению и советую моим пациентам - воспринимайте свою психику как
некое "тонкое" тело, на котором могут произрастать столь же "тонкие"
опухали. Предрассудок, согласно которому психика невообразима, а потому
ничтожнее дуновения ветра, либо уверенность в том, что она представляет
собой некую философскую систему логических понятий - этот предрассудок столь
силен, что люди, не осознавая определенное содержание своей психики, считают
его несуществующим. Нет ни доверия, ни веры в достоверность функционирования
психики за пределами сознания, а анализ сновидений считается просто
смехотворным занятием. В этих условиях мое предложение может вызвать
наихудшие подозрения. И мне взаправду приходилось выслушивать немало
всевозможных аргументов против серьезного отношения к смутным призракам
сновидений.
И все же в сновидениях мы обнаруживаем, даже без всякого глубокого
анализа, те же конфликты и комплексы, существование которых устанавливается
с помощью ассоциативного теста. Более того, эти комплексы образуют
неотъемлемую часть невроза. Поэтому у нас есть веские основания считать, что
сновидения могут предоставить нам не меньше информации о содержании невроза,
чем ассоциативный тест. А на деле они дают информации куда больше. Симптом
подобен стеблю над землей, но основная часть растения - это широкая сеть
подземных корней. Эта корневая система и образует содержание невроза; она
является матрицей комплексов, симптомов и сновидений. У нас есть все
основания утверждать, что сновидения отображают именно эти, так сказать
подземные психические процессы. И если мы сможем к ним подобраться, значит
сможем достичь "корней" болезни.
Так как в мои цели не входит рассмотрение психопатологии неврозов, я