"Карл Густав Юнг. Личное и сверхличное, или Коллективное бессознательное" - читать интересную книгу автора

тогда как разум по существу связан с сознанием. Сознание должно обладать
разумом, чтобы впервые открывать пор в хаосе неупорядоченных индивидуальных
случаев мирового целого, а затем - по крайней мере в пределах человеческих
возможностей - также творить этот порядок. Мы имеем похвальное и полезное к
тому, чтобы по возможности искоренить в нас и вне нас хаос иррационального.
В этом процессе мы, по видимости, немало преуспели. Один душевнобольной мне
однажды сказал: "Господин доктор, сегодня ночью я продезинфицировал сулемой
все небо и при этом не обнаружил никакого бога". Нечто подобное происходило
и с нами.

Древний Гераклит, который действительно был великим мудрецом, открыл
самый поразительный из всех психологических законов, а именно - регулирующую
функцию противоположностей. Он назвал это так: Enantiodromia, встречный бег,
имея в виду, что все переходит в свою противоположность. (Я напомню здесь
рассмотренный выше случай с американским бизнесменом, прекрасно
демонстрирующий, что такое энантиодромия.) Так, рациональная культурная
установка необходимо переходит в свою противоположность, а именно в
иррациональное культурное опустошение (Эта фраза написана во время первой
мировой войны. Я оставил ее в подтвердится в ходе истории. (Написано в 1925
г.) как показывают современные события, подтверждение не заставило себя
ждать слишком долго. Кто же, собственно, хочет этого слепого разрушения?..
Но все с величайшим рвением помогают демону. O sancеta [O святая простота!].
(Доставлено в 1942 г.). Дело в том, что человек не должен идентифицировать
себя с самим разумом, ибо человек не только разумен и никогда не будет иным.
На это следует обратить внимание всем школьным воспитателям от культуры.
Иррациональное не должно и не может быть искоренено. Боги не могут и не
должны умереть. Я выше сказал, что в человеческой душе, по-видимому, всегда
присутствует нечто подобное некоторой высшей власти, и если это не идея
бога, то тогда это - чрево, говоря вслед за Павлом. Этим я хотел выразить
тот факт, что всегда какой-либо инстинкт или комплекс представлений
концентрирует на себе максимальную сумму психической энергии, посредством
чего он принуждает "Я" служить ему. Обычно "Я" настолько притягивается этим
энергетическим фокусом, что идентифицирует себя с ним и ему кажется, будто
оно вообще ничего другого не желает и ни в чем другом не нуждается. Так
возникает мания, мономания, или одержимость, сильнейшая односторонность,
грозящая тяжелейшим образом нарушить психическое равновесие. Без сомнения, в
способности к такой односторонности кроется тайна определенных успехов,
почему цивилизация и стремится усердно культивировать подобные
односторонности. Страсть, т. е. концентрация энергии, заключающаяся в таких
мономаниях, есть то, что древние называли неким "богом", и наше
словоупотребление все еще поступает так же. Разве мы не говорим: "Он делает
бога из того или из этого"? Человек полагает, что он еще совершает волевые
акты и выбирает и не замечает, что он уже одержим, что его интерес уже стал
его господином, присвоившим себе власть. Такие интересы становятся своего
рода богами, которые, если они признаны многими, постепенно образуют
"церковь" и собирают вокруг себя общину верующих. Тогда это называется
"организацией". Последняя преследуется дезорганизующей реакцией, стремящейся
вышибить клин клином. Энантиодромия, угрожающая всегда, когда движение
достигло несомненной власти, не представляет собой, однако, решения
проблемы, а столь же слепа в своей дезорганизации, как и в своей