"Морис Юлет. Ричард Львиное Сердце " - читать интересную книгу автора

свет; и там же, впереди, к северу, на горизонте виднелась полоска
трепетавшего пламени.
- Господи, помилуй несчастных! - проговорил граф Ричард, пришпоривая
своего коня.
- Господи, помилуй меня грешного! - проговорил запыхавшийся аббат. -
Все кишки мои растрясло.
Наконец они прошли каменистый брод, добрались до сосен и поехали вверх
по тропинке, залитой светом, струившимся из Темной Башни.
В довершение всего, путники увидели владелицу замка с факелом, который
она держала над головой. Они натянули поводья. Она не шевельнулась. Ее лицо
было бледно, как луна; ее распущенные волосы отливали светом, словно на них
был надет золотой убор. В ночной темноте она ярко выделялась своей белой
одеждой и казалась выше ростом, чем была или могла быть на самом деле. То
была Жанна Сен-Поль, Жанна Чудный Пояс, как звали ее друзья и возлюбленные.
А для нее вот уже около двух лет весь свет заключался в нем одном - в самом
румяном, в самом высоком и самом холодном из всех анжуйцев.
Сдержанность встречи влюбленных была любопытнее самого дела: один ехал
так долго, другая так долго ждала; а ни один, по-видимому, не спешил к
конечной цели своих стремлений!
Граф все еще восседал на своем коне, и смертельно уставший аббат
считал своим долгом подражать ему. Девушка все еще стояла на воротах,
высоко держа свой светильник, из которого капала смола.
- Ну, дитя! - воскликнул граф. - Как твои дела? Его голос дрогнул,
дрогнул и он сам. Она взглянула на него, медля с ответом, хотя по руке ее,
приложенной к груди, видно было, что эта грудь порывисто то опускалась, то
подымалась.
- Видишь там огни? - промолвила Жанна. - Они пылают уже шесть ночей.
Он тоже посмотрел на них сквозь сосновую рощу. Широкими длинными
языками стремились вверх по небу огни, то дрожа и замирая, то снова
принимаясь дружно, забирая все больше пространства, вскидывая вверх свое
пламя, струясь и переливаясь, как огненный поток.
- Король, вероятно, в Лювье, - заметил Ричард, усмехнувшись. - Ну, что
ж? Он нам посветит, когда мы будем ложиться спать. Клянусь честью, все это
мне надоело! Впусти же меня!
Жанна отошла в сторону, и он молодцевато въехал во двор замка.
Проезжая мимо Жанны, он нагнулся и потрепал ее по щеке. Она только быстро
вскинула на него глазами и впустила в ворота аббата, который отвесил ей
вежливый поклон, ведя лошадь под уздцы. Девушка заперла за ними ворота и
задвинула крепкими засовами. Слуги толпой бежали взять коней и
прислуживать. Граф Евстахий, браг Жанны, привстал на медвежьей шкуре, на
которой спал, вздохнул, зевая, и опустился на колени перед Ричардом; тот
поцеловал его. Жанна стояла поодаль, по-видимому, владея собой; но она
чувствовала, что за ней наблюдают. В самом деле, в пылу приветствий аббат
Мило все-таки нашел возможность во все глаза разглядывать эту гордую
красавицу,
Он пристально наблюдал за ней и оставил нам ее портрет в самых
подробных чертах со всем тщанием того времени и современных ему нравов. С
большим искусством изображает он ее по частям. Так, например, он говорит,
что глаза у нее были синие, как ирис, но влажно-серого оттенка, окаймленные
черным ободком с желтизной, так что производили, в общем, впечатление