"Алексей Кузьмич Югов. Отважное сердце (Историческая повесть)" - читать интересную книгу автора

рос? Да и худой какой!
Гринька молчал.
- А чего ж ты это лопухом ноздри себе заткнул? - спросил князь и
слегка приподнял ему подбородок. - Вот и голос у тебя невнятный...
Мальчик смутился.
- Ну? - повторил свой вопрос Александр.
- Лопухи эти кровь останавливают, - отвечал наконец Гринька.
- Ишь ты! - произнёс с оттенком изумления князь Александр. - А в
какой же это ты битве кровь свою пролил, а?
Мальчуган опустил голову: грозный хозяин стоял тут, рядом, и всё мог
услышать. Гринька молчал. Слёзы стали наполнять ему глаза.
- Ну, это, брат, никуда не годится! - голосом, дрогнувшим от жалости,
проговорил Александр Ярославич. - Воину плакать? В битве мало ли что может
случиться!
- Ударили меня, - пробормотал еле слышно Гринька.
- Так... Ну, а ты телёнок, что ли? И ты бы его ударил!
В ответ на эти слова князя Гринька только отрицательно потряс головой
и ничего, ничего не сказал.
Князь всё понял и так. Да и слышал он, как Чернобай орал на мальчика.
- Вон оно что... - молвил Александр и с суровым презрением покосился
на Чернобая. Затем вновь обратился к Гриньке: - Ну вот что, Григорий: ты
на коне ездить любишь?
- Люблю.
- А воевать любишь?
- Тоже люблю.
- А умеешь?
- Умею... - И лицо у мальчугана повеселело. Он вынул из носа лопухи и
отшвырнул их. - Прошло, не каплет! - бодрым голосом сказал он.
- Это хорошо, - сказал Невский. - Только знаешь: кто воевать любит да
умеет, так тот уж так ладит, чтобы не у него из носу кровь, а у кого
другого!
Мальчик покраснел.
- Да ведь он хозяин... - смущённо и угрюмо отвечал он.
- Вот то-то и беда, что хозяин! - сказал Александр. - Доброму ты
здесь ничему не научишься... А ко мне пойдёшь, Настасьин? - вдруг
добродушно-грозным голосом спросил он.
- К тебе пойду! - не задумавшись, ответил Гринька.
Невский удивился.
- Да ты что же, знаешь меня? - спросил он.
- Знаю.
- Ну, а кто я?
Лицо мальчугана расплылось в лукаво-блаженной улыбке.
- Ты, Невшкой, - по-детски шепелявя, произнёс он.
Ярославич расхохотался.
- Ах ты, опёнок! - воскликнул он, довольный ответом мальчугана. И
вдруг решительно приказал: - А ну садись!
Вздрогнув от внезапности, Гринька спросил растерянно:
- Куда... садись?
- Куда? Да на коня, за седло... А ну, дай помогу!
И Александр Ярославич протянул было вниз левую руку. Однако опоздал.