"Алексей Кузьмич Югов. Отважное сердце (Историческая повесть)" - читать интересную книгу автора

могучие парни и мужики.
Сверкают сложенные позади каждого воина кольчужные рубахи,
островерхие, гладкие, как лёд, шлемы, копья, мечи, сабли...
Костёр гудит и ревёт. С багровыми от нестерпимого жара лицами воины -
и бородатые и безусые - то и дело блаженно покрякивают, стонут, а всё-таки
тянут ладони к костру. Другие же оборотились к бушующему пламени спиною,
задрали рубахи по самый затылок и калят могучие голые спины. Когда же
иному из богатырей уж вовсе невтерпёж станет, он, взревев, кидается в
сырой, прохладный мрак бора и там понемногу остывает.
От костра в сторону отгребена малиновая россыпь пышущих жаром
угольев. Над нею, на стальных вертелах, жарятся целиком два барана, сочась
и румянея.
Тут же в трёх изрядных котлах, что подвешены железными крючками на
треногах, клокочет жидкая пшённая каша - кулеш.
Гринька Настасьин сидит среди воинов у костра. Думал ли он когда, что
доживёт до такого счастья! Вот он сидит у костра, а рядом с ним, локоть к
локтю, совсем как простой человек, сидит русобородый богатырь - начальник
всей путевой дружины Невского. И зовут этого витязя Гаврило Олексич. Да
ведь это он самый, что в битве на Неве богатырствовал и навеки себя
прославил в народе! О нём и сам Александр Ярославич рассказывал Гриньке...
Гаврило Олексич и Гринька дружат. Богатырь сделал ему большой
деревянный меч, как настоящий.
- Ничего, Григорий, - сказал ему Олексич, - пока деревянный:
вырастешь - так настоящим пластать будешь. Может, и на татарах свой меч
испытать придётся!
...О чём только не переговорят у костра, каких только бывальщин и
небылиц не наслушается Гринька! Иной раз даже ему, малолетку, смешно: уж
такую небывальщину сложит кто-нибудь из воинов! И ничего, эти бородатые
богатыри верят. Ещё и обсуждать примутся!
- Да-а!.. - раздумчиво говорит один из дружинников. - На свете всякие
чудеса бывают. Вот у нас на Кидекше, как раз в воскресенье, - весь народ
своими глазами мог видеть: облако на лугу близ деревни упало... И что же?
Сделался из него кисель!
Помолчали. Кто-то проглотил слюнки. Кто-то вздохнул.
- Всё может быть, всё может быть! - произнёс в раздумье старый воин.
- Да-а... - вырвалось от всей души у другого.
- Почаще бы нам, хрестьянам, да по всем бы по деревням такие облака
падали!
- Ну, а что толку? - возразил кто-то с горькой насмешкой. - Всё
равно, покуда наш брат, хрестьянин, ложку из-за голенища вынет,
князья-бояре весь кисель расхватают.
Послышался общий хохот.
- Это уж так!..
- Это истинно! Работнему люду ничего не достанется!
И сам собою разговор свернулся на надвигающийся голод.
- Да-а! Ещё урожай обмолотить не успели православные, а купцы уже
втридорога за одну кадь* ржи берут! Как дальше жить будем?
_______________
* К а д ь - хлебная мера в Древней Руси.