"Борис Юдин. Город, который сошел с ума " - читать интересную книгу автора

надписи "Город".
Второй аплодисмент взяла актриса, играющая Ирину, сказав вместо:
"Уехать в Москву. Продать дом, покончить все здесь и - в Москву..." -
"Уехать в Город...".
Но когда Ольга подтвердила: "Да! Скорее в Город.", аплодисменты перешли
в овации. Зрители встали и начали скандировать:
- В Город, в Город!..
Васильев тихонько поднялся и на цыпочках прошел в буфет. Буфет был
пуст.
Только в уголке сидел главный режиссер Города Игорь Николаевич
Добежалов. Васильев подсел к нему и поприветствовал. Игорь Николаевич молча
налил стакан пива и пододвинул его к Васильеву.
- Вернулся? - равнодушно сказал Добежалов и отпил из стакана. - Ну, что
ж?
Все возвращаются...
- Я на время, Игорь. - заверил Васильев. - Я тут на пару дней - и
назад.
- Это уж, вряд ли... - протянул Игорь Николаевич. - Все говорят, что на
пару дней, а потом...
Васильев взял Добежалова за кисть правой руки и вслушался. Под пальцами
билась тоненькая ниточка пульса.
- Ну что ты дуришь? - спросил Добежалов, - Сам знаешь, что я умер.
И тут Васильев сразу вспомнил, что он не только был на похоронах
Добежалова, но и что - то говорил на этих похоронах.
- Ты не пугайся, Олег. - успокоил Игорь Николаевич Васильева, - Я сам
не понимаю, как это... И никто не понимает. Вернее сказать - не
задумывается. Вот и ты не думай. Что есть, то есть.
Васильев выпил жидкого пива. Помолчал. Потом решил перевести разговор
на другое:
- Ну и как тебе спектакль, Николаевич?
Добежалов тоже глотнул пивка и резюмировал:
- Сам не видел? Но говно полное. Завтра в газете будут рецензии о
гениальных режиссерских находках, о новом прочтении Чехова и прочая муть.
Машка Коврижная уже написала. И сам Канарейкин обещал. Так что все в
порядке. Ника от радости так и парит. Но это же Ника. Крылья есть, а головы
нет. Ты матроса у меня сыграешь?
- Какого матроса? - Васильев поперхнулся пивом, но быстро пришел в
себя.
- Может и сыграю. Нет! Что это я? Я же завтра... Словом, вряд ли.
Добежалов поморщился:
- Матроса, Олег, революционного матроса сыграть - это большая честь.
Приказано, вернее рекомендовано, поставить "Шторм" Биль -
Белоцерковского. К седьмому ноября. А хорошего матроса, фактурного такого...
у меня нет. Ладно... Я не обижусь. Только пустое ты, Олег, затеял. Не уехать
тебе.
- Это почему? - обиделся Васильев.
- А потому что Город не снаружи. Город - он внутри. Ладно... Пошли
покурим.
И они вышли из театра в вечер и тусклые фонари. И возвратились уже в
антракт. В фойе степенно прогуливались завсегдатаи театральных премьер: