"Уильям Батлер Йейтс. Тайная роза" - читать интересную книгу автора

громкий грубый голос обратился к нам, но иной, странный голос - в нем
слышался восторг, какой бывает у голосов, звучащих из священных костров
друидов: - Я учил заповедям Творца мира, - сказал он, - в королевском доме,
и тишина стояла повсюду, от центра земли до окон небесных, так что даже орел
не хлопал крыльями в вышине и рыба не била плавником в мутной воде, и
скворцы, галки и воробьи в ветвях усмирили болтливые языки; и реки стали
недвижными зеркалами, а тучи - глыбами мрамора, и креветки в дальних заводях
хранили молчание, хотя и нелегко было им терпеть. - И когда он называл все
это, казалось - король именует подданных. - Но ваши тонкие ножи стучали и
скребли по дубовым доскам, и в тишине стук этот разгневал ангелов. О
корешки, погубленные зимой, вы не очнулись, хотя лето тысячью ног прошло над
вами. О люди, не познавшие любви, ни песни, ни мудрости, но пребывающие в
тени воспоминаний, в которых ноги ангелов не могут коснуться вас, когда те
пролетают над вашими головами, ни волосы демонов не могут коснуться ваших
стоп, когда те проходят под вами: я налагаю на вас проклятие, навсегда
превращаю в пример для всех: вы станете серыми цаплями, ныряя в глубокие
пруды и летая по миру в час, когда он наиболее полон сумрака и печали, забыв
пламенники звезд и еще не узрев солнечного пламени; и вы обучите других
цапель, и станут они, вам подобно, навсегда примером для всех; и смерть ваша
будет приходить случайно и непредвиденно, лишая ваши сердца уверенности.

Голос старого ученого стих, но контрабандист все еще склонялся над
ружьем, силясь понять рассказанное; и он все более и более склонялся, грезя,
как вдруг натяжение четок пробудило его. Ученый подполз к нему по траве и
пытался стянуть крест пониже, чтобы суметь поцеловать его.

- Не смей касаться святых четок! - крикнул контрабандист, отбрасывая
тонкие пальцы стволом ружья. Он не дрожал, ибо старец со вздохом упал на
траву, недвижимый. Бруэн склонился, изучая эту груду черных и зеленых одежд,
и страх окончательно покинул его, ведь он понял, что старому ученому было
нужно нечто, имеющееся у него; а увидев, что тот так и не дотянулся до
креста, старик совсем успокоился. Конечно, думал он, если этот большой плащ
и другой, нижний плащ, окажутся не тяжелыми и не дырявыми, святой Патрик
снимет с них проклятие и оставит в пользование человеку. Но черно-зеленые
одежды отстранялись от его пальцев; пока он дивился этому, легкий ветерок
повеял над прудом, превращая старого ученого мужа и его одеяния в кучку
пыли, и та становилась все меньше и меньше, пока, наконец, ничего не
осталось на сочной зеленой траве.

Где нет ничего, там Бог

Маленькие плетеные хижины Тиллаха, в которых братья обыкновенно
молились или склонялись над рукоделием, когда сумерки выгоняли их с полей,
опустели - суровая зима собрала всех монахов в одном небольшом деревянном
доме, стоявшем в сени деревянной же церкви; и аббат Малатгенеус, брат
Голубок, брат Смелый Лис, брат Петер, брат Патрик, брат Гусля, брат
Красобров и прочие, не заслужившие еще собственных имен в великой битве,
сидели вокруг очага - люди с обветренными лицами: кто-то чинил верши для
ловли угрей, кто-то мастерил силок для птиц, связывал поломанную рукоять
лопаты, или писал в большой книге, или украшал каменьями ящик для книг; а на