"Уильям Батлер Йейтс. Тайная роза" - читать интересную книгу автора

ему одному, и оставить на волю Бога выбор времени и способа нашего
вознаграждения. И еще он призвал нас всегда вдвоем садиться за трапезу, дабы
наблюдать друг за другом - не прилепился ли кто к недолжному, потому что
кто-то из нас тогда снова сказал, что если запоститься ради любви и благости
святого, то такая смерть будет одобрена.

И прошли годы, один за другим мои соратники погибли в Святой Земле, или
в войнах против дурных правителей, или очищая дороги от разбойников; между
ними умер и рыцарь из Палестины, и я остался один. Я сражался там, где малое
число билось против множества, и волосы мои побелели, и ужасный страх - не
попал ли я в немилость у Господа - охватил меня. Но, услышав, что этот
западный остров полон войн и насилия более всех земель, я явился сюда, и
здесь обрел искомое, и смотри! я умираю с великой радостью!

Тут он запел латинские гимны, и голос его слабел все более. Потом веки
его сомкнулись, губы замерли, и парень понял, что старик умер. "Хорош был
его рассказ, - сказал он себе, - ибо в нем говорилось о многих битвах, но я
почти ничего не понял, и не смогу запомнить историю столь длинную". И, взяв
рыцарский меч, он начал копать могилу в мягкой глине. Он усердно трудился и,
когда первый луч зари коснулся его волос, работа была почти завершена; но
тут петух пропел в долине внизу. "Ах, - воскликнул парень, - я должен
заполучить эту птицу!" - и он поспешил вниз в долину по узкой тропке.

Мудрость Короля

Ее Величество королева Лесного Острова умерла родами, и дитя ее было
отдано на воспитание кормилице, жившей на лесной опушке в хижине,
построенной из ветвей и глины. Однажды ночью та женщина сидела, качая
колыбель и восхищаясь красотою ребенка, моля, чтобы боги даровали ему
мудрость, сравнимую с красотою. Тут раздался стук в дверь, и она встала,
немало удивленная - ведь ближайшие люди жили в миле отсюда, в замке Короля,
и к тому же стояла глубокая ночь. - Кто стучит? - спросила она, и в ответ
раздался тонкий голосок: - Открой! Ибо я - старуха из рода Серого Ястреба,
явилась к тебе из тьмы Великого леса! - В ужасе женщина отворила дверь, и
дряхлая старуха, ростом много выше положенного людям и одетая во все серое,
вошла и встала у изголовья колыбели. Кормилица прижалась к стене, не в силах
отвести взгляда от карги, потому что в неверном свете очага разглядела, что
голова той покрыта не волосами, но серыми ястребиными перьями. Однако дитя
спало, а пламя плясало на углях - одно было слишком неразумным, другое -
слишком веселым и беззаботным, чтобы сознавать, какое ужасное создание
явилось к ним. - Открой! - послышался новый голос, - Ибо я старуха из рода
Серого Ястреба, и я храню его гнездо во тьме Великого леса. - Снова открыла
дверь кормилица, хотя ее дрожащие пальцы едва смогли нащупать засов; и
вторая старуха, еще дряхлее первой, также одетая в серое и покрытая перьями
ястреба вместо волос, вошла внутрь. Вскоре явилась и третья карга, и еще
одна, и еще, и еще, пока хижина не заполнилась их огромными телами. Долгое
время они стояли в полном молчании, будучи из рода, который не тревожит
падение песчинок; но наконец одна пробормотала тихим и тонким голосом: -
Сестры, я различила издали красноту сердца его под серебром кожи; - и другая
заговорила: - Сестры, я узнала его, потому что сердце его бьется, словно