"Юрий Яровой. Зеленая кровь" - читать интересную книгу автора

главврач больницы... Затем года полтора-два в онкологическом диспансере - на
этот раз гистологом, в лаборатории, однако и там не прижился, опять "по
собственному желанию", ушел опять "в белую степь", в Институт
эмбриогенеза... Там он, пожалуй, застрял дольше всего - почти четыре года,
уже в роли иммунопатолога (опять все сначала: специалист по трупным
вскрытиям, специалист по клеточным культурам, специалист по защитным
реакциям организма... Не много ли для молодого специалиста?..) И там, в
Институте эмбриогенеза, он, кажется, в чем-то себя все же проявил: выдвинул
идею, поговаривали - любопытную, многообещающую, что-то связанное с
направленным развитием иммунитета у зародышей и новорожденных, вроде бы даже
диссертацию накропал... Лет семь назад, помню, когда мы толькотолько с
простейших организмов перестраивались на экологию человека, пришлось
несколько раз побывать в Институте эмбриогенеза - протолкнуть туда одну
темку по микрофлоре кишечника, в порядке содружества. Разговаривая с одним
"завлабом", который оказался непосредственным начальником Куницына, не
удержался, спросил: "Ну и как он у вас двигает науку?" А завлаб так
выразительно вздохнул... Месяца через три-четыре узнал, что доктор Куницын
нашел наконец свое призвание на "скорой", оттуда мы его скоропалительно и
перетянули к себе, врачом экипажа испытателей.
Но для меня "загадка Куницына" не в этом. Когда я засомневался в его
лабораторной технике, он так глянул на меня... Что он знает такое, что дает
ему право глядеть вот так свысока? Нет, не то слово: с чувством собственной
значимости, что ли? Да, вот что в нем необъяснимо: в нем словно два разных
человека. Совершенно разных. Один - все тот же медик-студиус, с которым я
имел неосторожность (назовем так) познакомиться (треп во имя
коммуникабельности, театральные жесты, глубокомысленное умничанье), а
второй... Вдруг глянет на тебя так, словно старше тебя на полвека, и изложит
мысль с - такой убийственной логикой и четкостью... Смотришь на него во все
глаза: откуда эта глубина, точность, совершенно неожиданный поворот мысли? И
вдруг тут же выдаст такую "истину", хоть за голову хватайся, из разряда тех,
которые биологи-юмористы обозначают кодовой фразой: "А ты родился от
обезьяны?" И ведь с такой глубокой верой, с такой убежденностью начинает
доказывать, что ты родился не от обезьяны, а от медведя. Со стороны это,
конечно, выглядит дешевым комедиантством, а вместе с тем настолько
искренне... Однажды я не выдержал, спросил его; "Ты овладел аутогипнозом?"
Рассмеялся...

Но почему настойчивое предложение Михаила анализы крови делать в
гермокамере встревожило и Таю? Ведь она его совсем не знает... Другое дело -
я. Одна его вспышка гнева в гермокамере, когда он знакомился с ее
устройством, чего стоит!
С устройством гермокамеры его знакомил Боданцев.
- На этот раз эксперимент будет проходить с имитацией условий
космического полета - шторы на иллюминаторах задернем, - сказал Боданцев, с
добродушно-обезоруживающей улыбкой задергивая перед лицом Михаила плотные
черные шторы.
- Да? - несколько растерянно переспросил Михаил. - А сколько же человек
жило здесь?
- Около шести тысяч часов, - ответил я на его вопрошающий взгляд, и
Михаил, кивнув, с прежним изумленно-восторженным видом стал разглядывать