"Юрий Яровой. Зеленая кровь" - читать интересную книгу автора

Юрий Яровой

ЗЕЛЕНАЯ КРОВЬ

╔═════════════════════════════════════════════════════════════════════════╗
║ сб. "Поиск-80". Свердловск, Средне-Уральское кн. изд-во, 1980. - 368 с. ║
║ OCR and spellcheck by Andy Kay, 27 September 2001 ║
╚═════════════════════════════════════════════════════════════════════════╝

Встреча с темой.

Этого сообщения я ждал давно, "Известия", 27 мая 1977 г. "ЧЕЛОВЕК В
ИСКУССТВЕННОЙ БИОСФЕРЕ. ВАЖНЫЙ НАУЧНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ УСПЕШНО ЗАВЕРШЕН".
Четыре месяца они жили и работали на своей "планете". 120 суток они
дышали, получали воду и пищу за счет круговорота веществ в созданной руками
человека биосфере, управляя всеми процессами жизнеобеспечения по заранее
намеченной программе..."
За десять лет перед этим, вскоре после XIII Международного конгресса по
астронавтике, проходившего в Ленинграде, я получил письмо от
члена-корреспондента Академии наук И. А. Терскова, директора Института
физики имени академика Л. В. Киренского. Это был ответ на мою просьбу
прислать материалы о созданной в институте первой в мире биологической
системе жизнеобеспечения для космических кораблей с неограниченным сроком
полета, - доклад о ее создании был одной из главных сенсаций XIII конгресса.
В своем ответе Иван Александрович Терсков приглашал познакомиться с этой
самой системой в натуре, лично.
И я приехал в институт.
"Дом космонавтов" представлял собой стальную коробку с шестигранными
иллюминаторами в стенах; внутри кушетка, санузел, крохотный столик,
электроплитка, полочка для книг, полочка для посуды и - непостижимо белые
стены. Почему меня так поразил тогда этот белый цвет? Снег в январе,
мелованная бумага... Мел? "Зубной порошок", - объяснил мне мой провожатый -
молодой ученый, в тридцать с небольшим уже доктор наук, любезно
согласившийся провести и показать весь комплекс: гермокамеру, зал с
культиватором и бактериальным реактором, лаборатории и "космические"
оранжереи, где круглые сутки под ослепительным светом особых, "солнечных",
ламп зеленели и цвели огурцы, арбузы, дыни, пшеница, лук, салат.
Я присел на кушетку и, торопясь, обрывая окончания слов, стал записывать:
Эта гермокамера уже третья по счету, кое-чему мы уже научились. Но
сколько муки было с первой! Ничего не знали, ничего не умели. Всего боялись.
Особенно химии - пластиков, красок... Точные химанализы атмосферы
гермокамеры показывали: все, абсолютно вся "химия" газит. Все краски, все
пластики, все пленки. По молекуле, по микрограммам, но через сутки-трое
газоанализаторы уже вылавливали в атмосфере примеси, которые приводили нас в
отчаянье...
Хорошо помню мимолетную мысль: почему "нас"? А ручка между тем, казалось,
сама собой чертила строчку за строчкой:
Боданцев со своими парнями вооружался ножами, скребками, электрическими
щетками и все сдирал до стального блеска. Но голостальной-то камеру
оставлять нельзя! Кто-то подсказал: покройте мелом. Побелите. Но мел