"Емельян Ярмагаев. Приключения Питера Джойса (историко-приключенческий роман) " - читать интересную книгу автора

разве это не честь для человека семнадцати лет?
Мы выпили эля, и книга записи манориальных обычаев отправилась в
конторку под замок.

* * *

В сарай к Джойсу бабка меня не пустила.
- Он спит, - мягко сказала она. - Человек этот спасся, подобно Даниилу
[Даниил - один из библейских пророков, брошенный в ров со львами.], от льва
рыкающего, вышел невредим из пещи огненной [Пещь огненная - печь, из
которой, согласно библейской легенде, вышли невредимыми трое юношей.]. Но
господь вел его дурной дорогой, и сейчас он духовно мертв.
Я намекнул, что, будь у нас сегодня на ужин поросячьи ножки, гость
духовно воскрес бы. Бабка ответила взглядом, в котором читалось, что ей-то
хорошо известно, кто жить не может без поросячьих ножек. Тогда я искусно
перевел разговор на тему о моем великолепном ответе мисс Лайнфорт. Ярко
описал все и ждал одобрения. Поджав губы, мистрис Гэмидж продолжала
расчесывать деревянным гребнем кудель для пряжи. Лицо ее выражало
неподкупность.
- Ты, бабка, никогда не воздашь человеку должное!
- Ты сам себе воздал сторицей, - обличила она меня. - Уж так себя
расхвалил - дальше некуда! Отнесешь мистеру... как его... вот это. - Она
указала на скамью: там лежала вычищенная, заштопанная и отглаженная
одежда. - Погоди!
Она подняла крышку большого ларя с медными ангелами, врезанными в его
стенки (на нем я спал, когда ночевал дома, - это у нас называлось "спать под
охраной ангелов"). Порывшись, бабка извлекла оттуда белоснежную
полотняную... Как вам это нравится? Дедову рубаху, мое наследство, -
какому-то бродяге!
- Исцелит его лишь труд, - бормотала она, кладя на угли в очаге утюг. -
Да, труд, изнуряющий плоть.
- Это значит, ему придется пасти овец?
Раскладывая на столе рубаху, бабка вздохнула:
- Он сам - заблудшая овца.
- Собаки при стаде, увидев его, так и подумают. Пока они будут выяснять
этот вопрос, отара разбежится. Нет, лучше мы с ним скосим ту делянку, что
возле Лягушечьих болот.

* * *

Было уже часа четыре, когда я услыхал в сарае громкие зевки и вошел
туда. Джойс, голый, как Адам, блаженно потягивался на сене. Когда он натянул
рубаху деда и остальное, передо мной предстал другой человек. Заметив на
моем плече две косы, он весело сказал:
- Для меня это инструмент непривычный, Бэк. Сумею ли я действовать им
без вреда для окружающих?
Мы двинулись в путь, причем я старался держаться от косы моего нового
знакомого подальше.