"Борис Ямпольский. Рассказы" - читать интересную книгу автора-Ну, не буду мешать тебе работать, рубай! Иногда он предлагал; -
- Кооперируемся. Хрюкну в девятнадцать ноль-ноль по среднеевропейскому, устроим небольшой фестивальчик. А может, варфоломеевскую ночку? В ответ на бормотанье он говорил: - Хочешь быть моральнее других? Но понемногу и Марат стал линять, появилась одышка, косолапость. Недавно при встрече еще издали за- кричал: - Как пуяьс? Голова свинцовая? Вот тут, в затылке, давит, да? - допытывался он. - Да вроде нет. - А где же, в висках? Так это мигрень. - Он был разочарован, будто я его обманул. - Я больше не верю врачам. Я плюнуд на врачей. Я дошел до Анохина, академика, он мне сказал: "Живите, как хотите, входите в свой стереотип жизни, уговорите себя, что у вас нет давления, и его не будет. Запрограммируйте себе давление сами!" Теперь, я волнуюсь по квадратам, - разъяснил Марат.- Вот надо менять права- я волнуюсь по этому квадрату, оптом надо делать путевку в Карловы Вары - я перехожу на этот квадрат, а если одновременно волноваться по всем площадям - инфаркт миокарда! Марат оценочно звглнул на меня. - Бегаешь от инфаркта? - Ну, минут десять, - лениво сказал я. - Десять? Бонжур с приветом! - Он захохотал. Я только десять минут стою на голове по системе йогов. Чудесно. Амброзия! А потом открытый бассейн "Москва". Пощупай, - , он согнул руку, надувая бицепсы, - пловецкие мускулы! Вот только не сплю, - грустно заметил он. - Жизнь уже сделана игра сделана, ставок нет. Марат неожиданно вытащил из - Цюрих, Швейцария. Смазываешь волосы, седина нежно уходит и серебрится, все цесарочки сходят с ума. В последний раз я встретил Марата на похоронах. Он опоздал на гражданскую панихиду и пришел, когда под музыку выносили гроб. Толстый, облезлый, в замшевой дубленке и "иван-царевиче" из нерпы, которая, казалось, фосфоресцировала, с бутылками шампанского, рассованного по карманам, он сказал бурно и радостно: - Старуха бьет по нашему квадрату. Подошел потом к другой группе, и так же радостно: - Идет бомбардировка, бомбы ложатся все ближе к нашему сектору. И потом еще радостнее: - Идем к финишу! Борис Ямпольский. Балерун -- Разрешите присесть за столик человеку, у которого не удалась жизнь. У него красивое миниатюрное личико змеи, бледное и напудренное, тонкая, лукавая талия, рысистые ноги жуира, -- Подснежников! -- извещает он, садясь и томно кладя ногу на ногу. Некогда он кончил прославленное хореографическое училище, танцевал в академическом оперном театре, и, когда выбегал на сцену, перезрелые театралки наводили на него перламутровые бинокли, и мучнистые руки их, как у пьяниц, подрагивали. Потом он оказался вдруг в заштатной областной оперетте, где играл |
|
|