"Борис Ямпольский. Рассказы" - читать интересную книгу автора

лекция о долголетии". По дороге наскочили на автомобильную аварию - в кювете
лежал "Москвичок", хозяин растерянно стоял на шоссе. Шофер хотел
остановиться, но Марат авторитетно сказал:
--Меня не интересуют неудачники, я подсчитываю людей, которые
преуспевают. И автобус легко покатил дальше. Мест, как обычно, в ресотране
не было, но Марат куда-то исчез, и вскоре официанты стали под его
руководством приносить соломенные стулья и устанавливать в саду под
китайскими фонариками. Кто-то из пришедших ранее запротестовал. Марат сказал
ему:
- Тише, тише, вы измеряли давление? В это время прибежал метр, стал
раскланиваться. Марат равнодушно протянул ему руку.
- Сделайте там шампанское и "табака". Скоро целая делегация белых
официантов во главе с черным метром стали приносить вулканические блюда
"табака" в кратерах из зелени. Поднялся пиршественный гам. Все потянулись
чокаться с Маратом. И, гладя на эту сияющую во главе стола роскошную, словно
обесцвеченную в растворе физиономию, странно было слышать, что все его, как
мальчика, окликали - Марат, и как-то даже забывалось, что это фамилия
великого французского революционера. Марат поднял бокал.
- За тех, кто в море, на вахте и гауптвахте! Интеллектуальная девица,
за которой он в последнее время красиво ухаживая и которой было немного
стыдно за него, игриво сказала:
- Ах, боюсь, с меня будут снимать оттиски пальцев. Шепотом ей
разъяснили:
- С вас будут снимать оттиски е г о пальцев. Много лет после этого я не
видел Марата, и вдруг в метро кто-то рядом громко произнес:
- С категорическим приветом! Из суетливой городской толпы отделился
Марат. Был он в шубе с бобровым воротником, боярской шапке с бархатным
лиловым верхом, какую носили академики, архиереи, лауреаты живописи и
разбогатевшие молодые пробойныее поэты, с толстой самшитовой палкой с
серебряным набалдашником, придававшей ему особую вальяжность.
- В вашем лице я приветствую ваши щеки, - сказал он придурковатым
голосом.
- Как здоровье, Марат?
- Вскрытие покажет, - и он громко захохотал, рот его был избит золотом,
как ломбард. Ни о чем не спрашивая, Марат бесцеремонно вынул; у меня изо рта
трубку и прочитал на ней: "Главтабак".
- Как пишут в газетах - комментарии излишни, - сказал он. И показал
свою массивную, благородно-коричневую, обугленную:
- Бритиш! Дали боцману прокурить в кругосветке, слышишь, пахнет
Сингапуром. Он внимательно оглядел меня, пальто, шляпу, шарф, особенно
мокасины.
- Суоми? - осведомился он.
- Нет, в ГУМе.
- В переходный период надо иметь своего портного, своего цирюльника,
своего дантиста, - сказал Марат. - Между прочим, закройщик-еврей из Варшавы,
Гидеон Михайлович,- Могу презентовать. У меня двенадцать костюмов. А что? Я
открываю шкаф и спрашиваю: "Костюмы, вы просите кушать? Нет? Висите!" Марат
поиграл ключиком зажигания.
- У тебя кара все нет?
- Такси.