"Эйми Ямада. Час кошки " - читать интересную книгу автора

ящика красную помаду. Набрав на кисточку толстый слой, нарисовала контуры
губ, значительно превосходившие по размерам мои собственные. Потом
старательно закрасила все внутри контуров. Несколько раз промокнула губы
салфеткой, оставив на ней алый след поцелуя, а потом наложила второй слой
помады, чтобы лучше держалось. Цвет получился очень ярко-красным - даже не
вишня, а скорее спелый нектарин. Удовлетворенная результатом, я закурила
сигарету.
Посмотрев на себя в зеркало, я решила, что футболка и джинсы "Левис" не
соответствуют имиджу, выудила из-под кровати ночной халат из черного шелка и
надела его на голое тело. На коже красовались многочисленные царапины от
когтей Осборна, халат тоже был весь в зацепках, но я нашла себя чрезвычайно
эффектной. Я картинно отставила руку с дымящейся сигаретой, воображая себя
героиней какой-нибудь драмы. Тут вернулся Спун.
- Привет, зайка!
Увидев меня, он даже дышать перестал. Потом прыснул. Выражение на его
физиономии было какое-то непонятное.
- Страх-то какой! - выдохнул он. - Что, разве сегодня Хэллоуин? Просто
консервированный помидор!
У меня слегка испортилось настроение. Но потом мне и самой стало
смешно. В самом деле, похоже на помидор!
- Можешь его съесть!
Спун поцеловал меня. От моей помады его губы окрасились ярко-красным.
Он нагнулся и посмотрел так, словно хотел прямо вгрызться в меня. Затем
прижался губами к бедру. От его поцелуев на ногах оставались алые отпечатки.
Ощущая кожей красные метки, я погладила Спуна по курчавым волосам - и едва
не расплакалась.
- Спун...
Спун открыл рот, собираясь что-то ответить, но теперь я уже никогда не
узнаю, что именно. Потому что в этот момент раздался проклятый телефонный
звонок. Звонили не из полиции, а из какого-то посольства (в голове у меня
все смешалось, и я не разобрала, из какого именно, скорее всего, о такой
стране я и слыхом не слыхивала). Мужской голос попросил Джозефа Джонсона. Я
страшно удивилась. Оказывается, у Спуна есть вполне нормальное христианское
имя!
Спун подлетел к телефону.
- Everything all right![7] - сказал он. Потом положил трубку и со
счастливой улыбкой добавил: - Бэби, нам крупно повезло.
Но я даже не улыбнулась, охваченная каким-то недобрым предчувствием. Я,
не мигая, смотрела на светящегося от счастья Спуна, как на неодушевленный
предмет.
И тут раздался звонок в дверь. Сердце у меня оборвалось. Дрожа от
страха, я взглянула на Спуна, ожидая его указаний. Он сделал знак глазами:
пойди, открой! Мне было ужасно неприятно идти открывать дверь в таком виде.
Как проститутка какая, у меня даже слезы на глазах выступили. Но я,
поплотней запахнув халат на груди, нехотя отворила.
За дверью стояло человек пять полицейских в штатском. У женщины, явно
иностранки, была очень смуглая кожа. Двое - пожилые японцы, еще двое -
молодые американцы.
Первым начал японец.
- Ты знаешь этого человека? - Он не спеша достал фотографию Спуна и