"Елена Яковлева. Считайте это капризом..." - читать интересную книгу автора

Учитывая вышеизложенное, стоит ли удивляться, что уезжала Марина вся
на нервах. До мозоли на языке повторяла наставления для Петьки, охала,
вздыхала, и глаза у нее все время были на мокром месте. Петька не разделял
ее переживаний и, провожая маму на Курском вокзале, беспокойно вертел
головой на тонкой цыплячьей шее и, шмыгая носом, повторял:
- Да ладно тебе, мам, не на веки расстаемся, а на двадцать четыре
дня. Все будет о'кей.
У Марины с сыном были прекрасные доверительно-дружеские отношения,
она знала, что может на него рассчитывать, но традиционное беспокойство ее
не оставляло. Ничего удивительного, впрочем, ведь она впервые в жизни
покидала Петьку дольше, чем на десять часов: ровно столько времени занимал
ее рабочий день в бюро НТИ плюс два часа на дорогу.
Поезд Москва - Адлер уже отходил от перрона, а она все не сводила
глаз с Петькиного лица и повторяла, как заклинание:
- Только слушайся тетю Катю!

***

Слава богу, до пункта назначения Марина добралась без происшествий,
если не принимать во внимание то обстоятельство, что поезд опоздал на
полчаса, а автобуса из пансионата, который, если верить написанному в
путевке, должен был ее встречать, на стоянке не оказалось. Зато она
увидела табличку с надписью: "Автобус пансионата "Лазурная даль", а
словоохотливая бабенка-аборигенка, подыскивавшая себе на вокзале
постояльцев, пояснила:
- Так у них же заезд вчера был, а они только в день заезда автобус
подают.
И то верно, Маринина путевка была настолько горящей, что один из ее
законных двадцати четырех дней уже "сгорел". Пришлось Марине выяснять, как
проехать к пансионату, а потом, чертыхаясь, топать полтора квартала до
остановки городского автобуса. Несмотря на раннее утро, жара стояла
бешеная, и Марина, навьюченная вещами, отдувалась и фыркала, как ломовая
лошадь.
В пансионате она оказалась в половине десятого утра, когда по его
стеклянному фойе вовсю разносились запахи манной каши и какао из столовой.
Около часа ушло у нее на размещение. Сначала пришлось ждать директора,
потому что только он и никто другой(!!!) ведал расселением счастливых
обладателей заветных путевок, минут десять потребовалось на заполнение
каких-то анкет и изучение "прав и обязанностей отдыхающих", львиную долю
которых составляли инструкции по пользованию утюгом, после чего Марина
была наконец препровождена в предназначенную ей комнату под номером сорок
один.
Комната, небольшая, но светлая, с лоджией, была рассчитана на двоих,
и лучшую кровать у окна уже успела занять пока неизвестная Марине соседка.
Кстати, знаки ее присутствия виднелись повсюду, в том числе и на тумбочке,
которая, по логике вещей, полагалась Марине, поскольку стояла впритык к
свободной кровати. Словом, Марине ничего не оставалось, кроме как
аккуратно, но несколько брезгливо переставить этот самый знак в виде
пузырька с лаком для ногтей на подоконник, где уже стояла бутылочка
дезодоранта. Потом Марина открыла скрипучий двустворчатый шкаф, чтобы