"Елена Яковлева. Блефовать, так с музыкой" - читать интересную книгу автора

всякого моего на то благословения расположившемся в моем любимом кресле.
Впрочем, с непринужденностью я, пожалуй, перебрала, потому что,
усаживаясь, он не заметил оставленного мною в кресле вязания и, кажется,
наткнулся на спицу. Правда, если он и смутился, то самую малость, быстро
сориентировался на местности и переложил пряжу на журнальный столик,
заваленный выкройками.
- Что вы имеете в виду? - снова спросила я, поскольку голубоглазый не
торопился с объяснениями. - Как это все о Парамонове? Что я могу о нем
знать, если я его десять лет в глаза не видела! - Язык у меня чесался
добавить: "И слава богу", но я смолчала. Зачем посвящать посторонних в
подробности наших с Парамоновым взаимоотношений?
- Ну не разочаровывайте меня, пожалуйста, я ведь вас так долго искал.
Майор Сомов улыбнулся, в меру искренне и в меру широко. Должна
сказать, его зубы меня не разочаровали, поскольку вполне соответствовали
уже сформировавшемуся у меня образу доброго молодца.
- А зачем вы (меня искали? - я глупо захлопала ресницами.
- Сейчас все прояснится, - пообещал мне добрый молодец, он же майор
Сомов, и протянул какую-то слегка пожелтевшую фотокарточку:
- Это ведь вы?
Я послушно уставилась на фотографию и с большим трудом узнала в
запечатленной на ней пигалице саму себя. Да, это была та самая Галка
Генералова образца тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, с дурацкой
короткой челочкой и выражением безмятежной, ничем не замутненной
доверчивости на простоватом личике, та Галка, которую отбывающий в
ульяновский политех Парамонов бросил за ненадобностью вместе со старыми
стоптанными тапками и побитой молью полосатой безрукавкой.
- Так вы или нет?
Я молча кивнула, а потом спросила потерянно:
- Откуда она у вас?
- Мы нашли ее в вещах Парамонова, - поведал добрый молодец и добавил:
- Там еще были ваши письма к нему.
Я вспыхнула. О каких письмах он говорит? Неужели же он имеет в виду
мои слезливые послания Парамонову, эпистолярные вариации на тему "Вернись
- я все прощу"? Выходит, тот их сохранил? Конечно, я давно и не понаслышке
знала, что Парамонов подлец и вырожденец, но масштабы этого самого
вырождения оказались новостью даже для меня.
А этот голубоглазый словно издевался надо мной:
- Вы уж нас извините, но письма нам пришлось прочитать. Работа такая,
ничего не поделаешь.
Я опустилась на стул и принялась нервно теребить тряпку, которой
вытирала пыль с мебели перед приходом голубоглазого майора. Он сказал "нам
пришлось", "нам" (!!!), судорожно соображала я. Хотела бы я знать, сколько
бездельников копалось в моих письмах? Может, вся Петровка, 38, ими
зачитывалась? Представляю себе! Ну да, они ведь делали это не из праздного
любопытства, а исключительно по долгу службы, им можно, они почти как
врачи, черт бы их! побрал, а вместе с ними и Парамонова!
А исполненный служебного рвения майор Сомов щедро сыпанул добрую
пригоршню соли на мои свежие раны:
- Хорошие, кстати, письма, трогательные...
Я вскочила со стула и забегала по комнате. Наткнулась на стоящую в