"Елена Яковлева. Блефовать, так с музыкой" - читать интересную книгу автора

рыжими кудряшками. Потом, сунув расческу в верхний кармашек добротного
пиджака расцветки "куриная лапка", Самуил Аркадьевич осмотрелся и уверенно
взял курс на мою все еще неубранную "гостиную". Я поковыляла за ним,
совершенно ошеломленная его вежливой беспардонностью.
- Можно присесть? - спросил он разрешения, уже зависнув над креслом.
- А ноги у вас не промокли? - желчно поинтересовалась я, ругая себя
за то, что опрометчиво впустила в квартиру этого шустрого типчика. -
Может, вам тапочки принести?
Видно, он слишком серьезно относился к собственной персоне, если не
уловил иронии в моих словах, покосился на носы своих ботинок и бросил
рассеянно:
- Да нет, не стоит, у меня подошвы толстые.
Я почувствовала себя полной идиоткой.
- Послушайте, э-э-э, Самуил Аркадьевич, не кажется ли вам... То есть
по какому праву вы вмешиваетесь в мою личную жизнь? Ах да, вам нужен
Парамонов! Все его ищут, прямо с ног сбились, просто жить без него не
могут, а мне на него плевать, плевать, ясно вам?! Найдется он или нет,
меня это не касается.
Самое странное, что Самуил Аркадьевич посмотрел на меня с сочувствием:
- Я вас понимаю, Галина Антоновна, очень даже понимаю. Уж простите, я
ведь посвящен в вашу историю, но как бы вы ни относились к Парамонову, без
вашей помощи мне его не разыскать.
Как вам это понравится, а? Да есть ли на белом свете хоть один
человек, который ничего не знает о нашем с Парамоновым романе десятилетней
давности? Если есть, то покажите его мне, я просто жажду его лицезреть.
- Ну все, - взорвалась, - одно из двух: либо вы показываете мне свое
удостоверение, либо катитесь ко всем чертям! - Я врубила пылесос и
принялась с остервенением елозить щеткой по ковру. В конце концов, я у
себя дома и имею право делать все, что мне заблагорассудится.
Этот самозванец что-то мне отвечал, но гудение пылесоса заглушало его
сладкие речи. Что, впрочем, неудивительно, ведь мой агрегат произвели на
Тульском патронном заводе по конверсии, вследствие чего по количеству
децибел он может смело конкурировать со станковым пулеметом.
Пройдясь щеткой по ковру раз двадцать, я умерила свой хозяйственный
пыл и выключила пылесос. К этому моменту порядком охрипший Самуил уже
потрясал какой-то бумагой, приговаривая:
- Пожалуйста, вот мой документ... Можете ознакомиться...
Запаянный в пластик лист бумаги формата А-4 мало напоминал
удостоверение, и я уставилась в него в ожидании какого-то подвоха. Так оно
и оказалось.
- Это моя лицензия, - самодовольно объявил этот пухлый господин.
- Какая еще лицензия? - переспросила я недоверчиво.
- На частную сыскную деятельность, - гордо отозвался самозванец.
- Что-что? - у меня глаза на лоб полезли.
Про частных сыщиков я только в детективах читала, и один из них -
Ниро Вульф - был мне даже симпатичен. Невозмутимый такой толстяк,
страстный любитель орхидей. Еще у него был помощник - Арчи Гудвин, очень
остроумный молодой человек. Против этой парочки я ничего не имела, в
отличие от Самуила Аркадьевича, который не вызывал у меня никаких эмоций,
кроме раздражения.