"Елена Яковлева. Блефовать, так с музыкой" - читать интересную книгу автора

резиновое, поскольку я к вам не на блины явился, а по долгу службы.
Еще бы он явился ко мне на блины! А что он там наплел насчет
эксцентрических номеров? Господи - я вспыхнула до корней волос - да ведь
это может означать только одно: он все про меня знает. Навел обо мне
справки, побывал на работе, и скорее всего накануне, когда у меня был
выходной. Я живо представила себе нашу заведующую Зинаиду Терентьевну и
как она испуганно частит: "Галочка, то есть Галина Антоновна, - наш лучший
работник... Она энтузиаст своего дела, да весь наш театр на ней
держится... Вот мы в прошлом году знаете что поставили - "Ромео и
Джульетту"! Так она, она даже костюмы сама по ночам шила!"
Да уж, такая я творческая натура, то бишь дура, если чем-нибудь
увлекусь, то пиши пропало. И не так уж важно, чем именно: самодеятельным
театром или каким-нибудь физиком-шизиком. Я всегда очертя голову бросаюсь
в очередную пучину, не думая о том, как буду из нее выбираться. Из этой же
серии и постановка "Ромео и Джульетты" в нашем заштатном ДК. Каюсь, нашла
на меня однажды такая блажь. Просто надоело быть бессменной Снегурочкой на
детских утренниках, и я вспомнила, что когда-то училась на режиссерском
отделении. Правда, так и недоучилась.
Впрочем, зачем лишний раз утомлять вас пространными отступлениями?
Вас ведь интересует интрига, не так ли, и вы просто сгораете от
любопытства, куда подевался Парамонов? Боюсь вас разочаровать, но пока я и
сама этого не знаю, так что придется вам потратить время на чтение моих
сумбурных записок, изобилующих всевозможными отклонениями от темы. В этом
смысле рассказчик вам достался аховый, уж запаситесь терпением, если
хотите добраться до конца моей истории. Истории, которая развивается по
своим законам.
А дальше было вот что. На мою голову посыпались новые вопросы, я
только успевала отбиваться. Голубоглазого майора интересовало буквально
все: привычки Парамонова, друзья, круг его интересов и тэ дэ и тэ пэ. Как
будто я обязана все это помнить целых десять лет!
- Друзья? - я потерла лоб. - Какие могут быть друзья у человека,
повернутого на геофизике? Если только Алик, с ним они жили в общежитии в
одной комнате. Алик, м-м-м, нет, фамилии я не помню. - Вообще-то я
сомневаюсь, знала ли я ее когда-нибудь. Ведь Алик был для меня всего лишь
соседом Парамонова по общежитию, неосязаемым, как тень отца Гамлета. -
Увлечения? - призадумалась я. - Спросите о чем-нибудь попроще.
На уме у него всегда была одна лишь геофизика, геофизика и еще раз
геофизика.
- Вы нарисовали такого сухаря! - усмехнулся голубоглазый.
- "Сухарь" - это еще мягко сказано, - фыркнула я и тут же
спохватилась, что сболтнула лишнее. Чего я не должна делать ни при каких
условиях, так это показывать свое истинное отношение к Парамонову.
- Ну что ж... - Майор Сомов поднялся с кресла, хотел было потянуться,
но вовремя сообразил, что он не у себя в кабинете. - Вы нам очень помогли.
Если вспомните еще что-нибудь существенное, позвоните.
Он вырвал из блокнота, в который записывал скудные сведения о
Парамонове, листочек, что-то черкнул и оставил на краю журнального столика.
- Непременно, - пообещала я и проводила его до двери.
Захлопнув дверь за крепкой спиной майора Сомова, я немного поторчала
в прихожей в некоторой растерянности, а потом вернулась в неубранную