"Петр Якир. Детство в тюрьме " - читать интересную книгу автора

колонии. Попасть сюда было самым строгим наказанием.
Как и везде, в Нижней Туре существовал карцер, куда сажали на срок от
30 суток до 45; БУР, где держали по три месяца; а затем уже корпус, то есть
политизолятор. Зэков наказывали за оскорбление начальства, за игру в карты,
за убийства, телесные повреждения, за сожительство. За производственные
провинности в карцер не сажали. Когда я познакомился со Степанченко, он уже
оправился от одиночки и, шевеля своими усами, опять рассуждал о побеге.
"Пока жив, - говорил он, - буду бежать".
В Нижней Туре находилось около тысячи "честных" жуликов. Это было
большое количество даже для лагеря. Весь лагерь играл в карты. Сохранились
все жульнические законы, которые к этому времени начали извращаться в других
лагерях. Словом, жулики жили здесь так, как они хотели.
Кроме жулья, в Нижней Туре была довольно большая прослойка физически
ненормальных и психически больных людей. Так, было, например, человек десять
гермафродитов. Один из них ходил в мужском одеянии и назывался Марьей
Ивановной, другой - в женском одеянии, и звали его дядя Катя. Жизнь этих
людей была несчастлива: их не принимали ни мужчины, ни женщины, и между
собой они тоже не были дружны.
Было в Нижней Туре около 50 цыган и цыганок - вечные воры и мошенники.
Но так как там и без них было много настоящих жуликов, то они считались
жульем второй категории, и им приходилось обманывать друг друга. Остальной
контингент был представлен беглецами и лагерными убийцами, многие из которых
сидели по первому разу.
За все время пришел только один этап. В начале 1938 года из Москвы
пришло человек двести мужчин и женщин по 58-ой статье. Непонятно, почему их
пригнали сюда. Это были простые люди, невинно осужденные. Среди них была
очень красивая девятнадцатилетняя девушка - полячка Ванда Бенах. Получила
она десять лет только за то, что ее родственники жили в Польше. Я подружился
с ней. Ванда работала на ДОК'е чернорабочей. Вольный начальник работ Дугин
долго преследовал ее. Она не отвечала на его ухаживания и обещания, что он
поможет ей хорошо жить в лагере. Дугин начал ей мстить: жестоко закрывал ей
рабочие наряды, и Ванда в зоне получала меньше паек. Она с этим смирилась.
Но Дугин не остановился - перевел ее в ассенизаторскую бригаду. Как-то я
сказал ей: "Да плюнь ты на все, а то заморит". Она промолчала.
За игру в карты я попал в карцер, где просидел 30 суток - 300 грамм
хлеба, один раз в три дня - баланда. Через 30 суток, пошатываясь от
истощения, я появился у себя в бараке. Меня сразу же накормили. Потом
сообщили, что несколько раз заходила московская вороваечка Лялька-балерина.
Я попросил Мишу сходить в женский барак и узнать, что ей нужно. Вернувшись,
Миша сказал, что я нужен Ванде. Я пошел к женскому бараку. Навстречу вышла
Ванда, которая попросила меня ночью прийти к ней. Она решила уступить
Дугину, но не хотела отдаваться ему девственницей. Я ей сказал, что только
сегодня вышел из карцера и очень поддошел
Жулики в карцере переходили все границы: отнимали пайки у мужиков и
фраеров, издевались над ними - пусть подохнут все, кроме них. Как-то в
карцер посадили фраера, который что-то украл на кухне. Жулики начали его
расспрашивать, кем он был на воле. Выяснилось, что милиционером. Восторгам
не было предела: "Живой милиционер в камере!" Его заставили ходить на
четвереньках и бормотать: "Шла коза дорогою, нашла козла безногого"; потом
он должен был несколько раз произнести: "Забодаю", и в это время его били