"А.П.Ксендзюк. Видение Нагуаля" - читать интересную книгу автора

Ничего подобного. Чтобы пояснить, почему это не так, придется повторить
вещи, для многих вполне очевидные. Постараюсь быть краток.
Марксистско-материалистическое определение "материи" безграмотно как с
философской, так и с психологической точек зрения. С философской точки
зрения мыслителю непонятно: если реальность не дана нам в ощущениях,
перестает ли она быть материей? Если да, то как же быть с невоспринимаемыми
частицами, излучениями и т. п.? Рассмотрим проблему шире: допустим, речь шла
о любом опосредованном восприятии реальности (например, через приборы).
Тогда как быть с теми видами объективной реальности, для которых человек не
смог создать фиксирующие приборы и, возможно, никогда не сможет создать?
Всякий философ должен учитывать такую вероятность.
С психологической точки зрения дело обстоит еще хуже. Материя дана в
ощущениях - о каких именно ощущениях идет речь? Только об осознаваемых или о
бессознательных тоже? Если же речь идет также о бессознательных ощущениях,
то надо учитывать простой факт - никто до сих пор не может сказать, какой
именно объем ощущений не достигает осознания.
Как видите, психологическое содержание марксисткой дефиниции материи
превращается в бессмыслицу.
Нагуаль как концепция подлинной Реальности неудобен ни идеалистам, ни
материалистам. Даже агностики, давно махнувшие на Реальный Мир-Снаружи,
должны быть недовольны, поскольку их фундаментальный принцип непознаваемости
"размывается", подвергается сомнению и становится поистине призрачным. Ибо
роль Человека в нагуалистском представлении не имеет очерченных границ -
вполне возможно, что нам дано участвовать в игре Запредельных Сил и влиять
на них, быть может, наше осознание способно охватить такие области
Мироздания, в которых нет и никогда не было ничего человеческого.
Толтекское знание - это распахнутая Дверь. Ignoramus et ignorabimus -
концепция, казавшаяся агностикам всех времен незыблемой, в свете
дон-хуановского учения стала еще одной относительностью, условностью с целым
рядом оговорок. Ветер Нагуаля надувает наши паруса - если мы наконец
"отвяжемся" от надоедливой пристани, кто может предсказать, где предел нашим
странствиям, нашему познанию, развитию и изменению?
Попробуйте, однако, "отвязаться"! Железные цепи обусловленности
(биологической, генетической, социальной, рефлексивной) превращают тональ в
единственную "маленькую, но зато ярко освещенную площадку" (как я уже
написал когда-то), за пределами которой нет ничего. Каждый день мы видим
один и тот же мир, последовательный, самодостаточный, замкнутый на себе.
Здесь все бесконечно повторяется, здесь все монотонно, и даже самые
революционные прорывы в познании приводят нас к той же картинке - всего лишь
с другой стороны.
Поразительно, но уже сегодня никакие "летающие тарелки", продукты
генетических экспериментов и даже обнаружение гиперпространственного
перехода не изменят ситуации дел. Так или иначе, мы наполняем разным
содержанием один и тот же объем, данный нам собственной ограниченной и
однообразной природой. Бессмертие физического тела способно пробудить лишь
кратковременное любопытство, потому что за этим бессмертием не стоит ничего,
кроме репродукции генетической цепи (а вместе с ней опыта, памяти, ощущений,
эмоций...). Желания умирают быстрее, чем совершенствуются процессоры для
ЭВМ. Ведь осуществление желаний сначала всегда происходит в человеческом
воображении, и лишь потом воплощается в железе, пластике, силиконе и