"А.П.Ксендзюк. Пороги сновидения" - читать интересную книгу автора

наоборот - весьма слабый наяву сигнал В в позиции сновидения вызывает
ураганную реакцию. Причем это необязательно имеет отношение к семантике
сигнала, его значимости для спящего (как, например, шепот, тихий скрип
двери, звук шагов, которые могут разбудить при полной отсутствии реакции на
вопли за окном или мощный рев мотоцикла). Ситуация сложнее -
гиперчувствительность не всегда вызывается психологической обусловленностью.
Можно сказать, что она (чувствительность) во сне вообще ведет себя
непостижимым образом - так, словно у сенсорных сигналов есть ряд
характеристик, которые мы не можем учитывать (т. е. этих характеристик
вообще нет в принятом наяву описании мира).
Таким образом, даже не привлекая экстрасенсорных возможностей
восприятия во сне, мы получаем довольно странную картину. Слабые сигналы
становятся сильными и попадают в центр восприятия, сильные уходят на
периферию и практически перестают осознаваться, тонкие и почти неуловимые
телесные реакции на внешнее поле обретают силу, четкость, детализацию и
объем. Сенсориум "сдвинут" по отношению к осознанию, и весьма значительно.
Этим мы сразу же отвечаем на второй, важный для сновидящего вопрос: всегда
ли внешнее присутствует в сновидении? ВСЕГДА. Проблема заключена в том,
чтобы осознать это присутствие.
И здесь мы находим непосредственную связь между объемом внешнего
восприятия и силой, тренированностью нашего внимания. Самое тусклое, самое
бессознательное сновидение на периферии, на неразличимом фоне бледных и
автоматических образов содержит неявный энергетический след внешней
Реальности. Объем внешнего восприятия обусловлен интенсивностью внимания.
А сила нашего внимания постоянно колеблется. То, что происходит с нашим
вниманием наяву, продолжается во сне. Всплески сосредоточений сменяются
провалами рассеянности и даже забвения. Погрузившись в поток сновидческих
образов, обычный человек в лучшем случае испытывает одно-два мгновения
сосредоточенности. В эти короткие секунды его сознание разворачивается вовне
и он получает несколько впечатлений из Реальности. Даже в том случае, если
впечатление относится к привычному диапазону первого внимания, ему не
хватает времени, чтобы верно "узнать", соотнести его с инвентаризационным
списком. Остается лишь неясная тень, призрак, неуверенное чувство.
Дальше начинается "сказка". Внимание истощилось и перешло в режим
забвения, рассеянного блуждания по пространству самого тоналя - обрывки
ассоциаций, мыслей, фрагменты образной, эмоциональной и чувственной памяти.
Всплеск внимания становится триггером, запускающим историю из образов,
мыслей и чувств. Тональ рассказывает сам себе "сказку", которую мы иногда
можем припомнить и рассказать утром. Это и есть обычное сновидение обычного
человека. В нем либо вовсе нет ничего "внешнего" (оно забыто и вытеснено),
либо сохранилась крохотная его часть, искаженная до неузнаваемости.
Изменить это положение может только специальная дисциплина. Суть ее
сводится к выработке такого навыка работы с вниманием, чтобы даже во сне
бдительность смогла победить нашу заторможенность и самопогруженность. Для
этого мы нуждаемся в дополнительной энергии и разных типах тренировки.
Нагуализм может дать и то и другое, в результате чего объем восприятия
внешних сигналов в сновидении многократно возрастает.
Однако следует иметь в виду, что вместе с увеличением объема внешних
восприятий способность к галлюцинированию также усиливается. Активизация
внимания не может не привести к возбуждению большей части тональных