"Гревил Винн. Человек из Москвы (История Винна и Пеньковского) (сб. Детектив и политика. - Вып 1)" - читать интересную книгу автора

- Вот ваш человек, Гревил!
Теперь начинался новый этап. Меня наконец посвятили в суть дела и
проинформировали обо всем, что было известно о Пеньковском: курсант
Киевского артиллерийского училища в 1939 году, боевые заслуги на
Украинском фронте, назначение заместителем военного атташе в Анкаре в 1955
году, обстоятельства перехода в ГРУ - военную разведку, окончание в 1959
году Военно-инженерной артиллерийской академии имени Дзержинского в Москве
и последнее назначение, связанное с Комитетом по науке и технике, в 1960
году. Именно это назначение и сделало возможным наше знакомство. Теперь я
понял удивительную прозорливость организаторов операции, которые готовили
меня к ней все эти годы и точно среагировали, как только представилась
возможность действовать. Есть такая организация, которая называется
"Комитет по науке и технике"... - вновь зазвучал в моих ушах голос
Джеймса...
Я поспешно связался с руководством моих фирм и сообщил им - на этот раз
в соответствии с действительностью, - что Москва ждет их представителей.
Поначалу все восемь фирм выразили сомнения, но потом, под влиянием моих
обнадеживающих заверений о реальных перспективах заключения крупных
контрактов, все-таки согласились. Состав и сроки работы делегации, в
которую вошли в среднем по два представителя от каждой фирмы, были
согласованы; вылетев в Москву за пять дней до прибытия делегации, я узнал,
что встречать ее должен полковник Пеньковский.
Задание мое было очень простое: никаких попыток сделать первый шаг, ни
малейших намеков Пеньковскому на то, что я чего-то жду от него. Впрочем,
не было исключено, что ожидать ничего и не следовало. Однако с первой же
нашей встречи с глазу на глаз я почувствовал, что Лондон прав. Впечатление
было такое, словно настраиваешь радиоприемник: еще много помех, но что-то
уже прорывается. Я заметил, что во время деловых встреч, в присутствии
своих коллег, Пеньковский был замкнут и строг, но в те редкие минуты,
когда мы оставались с ним одни, он немного расслаблялся: спрашивал о моей
жизни в Англии, о моей семье, о прошлом - теплые, дружеские вопросы.
Иногда он смотрел на меня очень пристально и, казалось - а может быть, я
ошибался? - что-то неторопливо и тщательно взвешивал.
Формально визит делегации оказался довольно успешным: на встречах было
много советских представителей, которые проявили искренний интерес к
британской продукции, а некоторым английским делегатам разрешили посетить
ряд московских заводов - но не из числа заслуживающих большого внимания.
Такова была советская политика. Некоторым делегатам совсем не повезло;
интересующие их заводы находились за сотни миль от Москвы, и тут-то
русский гений проволочек показал себя во всей красе. Нас заверяли, что
члены английской делегации будут желанными гостями на заводах, но поводы
для недопущения туда были разнообразны: и повреждения железнодорожных
путей, и отсутствие комфортабельных отелей, и реконструкция заводов, и
даже... опасность заражения чумой.
С каждым днем я все сильнее чувствовал, что в Пеньковском нарастает
напряжение. Утром я присутствовал на разных конференциях, даже выступал на
них, однако во второй половине дня, когда члены делегации уезжали на
заводы и выставки, никаких дел у меня не было. Несмотря на то что
Пеньковский организовал наш визит с удивительной тщательностью, он
все-таки казался озабоченным и старался найти повод для обсуждения тех или