"Вильгельм Вульф. Зодиак и свастика " - читать интересную книгу автора

разумеется, - Гиммлер и впрямь заподозрил что-то недоброе. В ту пору чуть ли
не каждую неделю доктор Рудольф Брандт или Шелленберг заваливали меня
вопросами относительно разлада между Гиммлером и Борманом. Восемнадцать
месяцев назад я уже составил гороскоп Бормана, теперь же Гиммлер счел
необходимым получить его с подробнейшими комментариями.
Отношения между этими людьми прежде были вполне доброжелательными, но в
1943 году, когда Гиммлер был назначен министром внутренних дел, отношения
стали натянутыми. Борман почувствовал возможного соперника, и вскоре между
этими нацистскими сатрапами начались раздоры. Преемник Гесса и лидер партии
Борман имел огромное влияние на Гитлера, и вскоре ему удалось стать между
фюрером и Гиммлером.
Гиммлер очень боялся Бормана и перед каждой встречей с ним выспрашивал
меня, не существует ли опасности, что он будет арестован своим соперником.
Из-за Бормана Гиммлер не решался сократить своих телохранителей, хотя
солдаты нужны были фронту. Очередной уловкой Бормана с целью удалить
Гиммлера из Берлина, а следовательно, отдалить от Гитлера, стало его
назначение командующим группой армий "Вейхзель" на Восточном фронте. Борман
прекрасно понимал, что вновь созданная группировка слишком слаба, чтобы
остановить натиск превосходящих сил противника, но он воспользовался ее
отчаянными и безуспешными действиями, чтобы убедить Гитлера в полной
некомпетентности Гиммлера.
Примитивность мышления Гиммлера была поразительна. Хотя он и боялся
Бормана, но так и не сумел до конца разгадать его плутней. Поначалу ему в
голову не приходило, что Гитлер может его отрешить от всех дел. Он пребывал
в полной уверенности, что фюрер лоялен к нему, до того момента, пока тот не
назначил своим преемником Деница. И это тоже была хитрость Бормана с целью
держать на безопасном расстоянии дивизии СС, многие из которых все еще
сохраняли боеспособность. Пока Гиммлер был вхож к Гитлеру, он представлял
угрозу для Бормана. После назначения Деница его можно было сбросить со
счетов.
Единственным реальным соперником теперь был только Геббельс. И Борман
не остановился бы и перед физическим его устранением, если бы в том
появилась нужда.
Гиммлер потерял покой, узнав, что он еще с 20 июля 1944 года
подозревается в том, что закрыл глаза на готовившийся заговор полковника
Штауфеберга. За этой "клеветой" также стоял Борман, пытавшийся убедить
Гитлера не только в некомпетентности Гиммлера, но и в его неблагонадежности.
До поры до времени Гиммлер отказывался верить, что Борман настолько
подл и низок, хотя давно уже знал из его гороскопа, что тот представляет для
него реальную опасность. Казалось бы, враждебность Бормана должна была
продемонстрировать Гиммлеру непрочность его положения и побудить его
осуществить свой план - арестовать Гитлера и приступить к переговорам. Но
вместо этого, после неудач на Восточном фронте, Гиммлер лежал в Хоэнлихене,
как считалось, с гриппом. На самом деле он был совершенно подавлен и
постоянно плакал. Он просил Феликса Керстена немедленно приехать к нему. Но
Керстен был поглощен своими делами в Стокгольме и не спешил на выручку
Гиммлеру. Прошло четыре, а то и пять недель, прежде чем Керстен прибыл со
своим "судьбоносным для Германии планом". Он убеждал меня отправиться с ним
к Гиммлеру, рассчитывая на мою помощь в осуществлении своих корыстных
замыслов. Мирные переговоры уже не интересовали Керстена. Он привез из