"Шломо Вульф. Эпикруг" - читать интересную книгу автора

все тщательно собранные прежние обиды к Родине исчезли, уступив место
чему-то новому, несравненно более страшному, что неотвратимо надвигалось на
них, злорадно поджидая на казавшейся такой желанной чужбине. Сохнутовский
образ исторической родины словно снял маску.
За поворотом вдруг словно взорвался и застыл белым огнем на фоне
черного неба сквозь летящие снежинки православный собор со своими куполами и
приделами, ажурной чугунной решеткой и старинными дубами в клубах застывшего
на ветвях снега.
"Родина у человека может быть только одна, - сказал Илья. - Для нас
Родиной навсегда будет вот это!"
Как было бы естественно и человечно трем уроженцам России в их нынешнем
смятенном состоянии, зайти в храм Б-жий, преклонить колени среди золотой
росписи и тихо потрескивающих свечей, рассказать священнику в блестящей ризе
на своем родном языке о внезапно рухнувших надеждах. Было бы... возможно,
будь они русскими. Но наша семья была еврейской. И какое дело до их
смятенных душ пастырю чужой религии, даже если бы они тут же крестились?
Кому они нужны со своим смятением и разочарованием на пороге фактической
измены своей единственной родине? Кто их станет слушать? Язык-то родной, за
неимением даже идиша, как языка предков, не говоря об иврите, да любая в
мире религия - не для иудеев по рождению. И церковь только внешне такая
человечная и красивая. Нет в ней той души, к которой могли бы прикоснуться
трое евреев, отдавших русскому народу всю свою жизнь, любовь и веру в
справеделивую благодарность.
Они миновали собор и свернули к метро. Им стало легче, как бойцу,
идущему в бой почти на верную смерть, но знающему, что позади холодные
черные воды только что форсированной реки... И второй раз, обратно,
переплыть ее уже нет сил... Остается только идти вперед.
"Ильюша, - вдруг тихо и горячо сказала Женя, - если там даже так плохо,
то нас это не коснется, верно?Ты же много раз сам говорил, что у тебя есть
уникальная надежда - Абрам Александрович Репа."
2.

1.

"Я сейчас повторю, как я воспринял вашу информацию о себе, Илья
Романович, - глубоким басом медленно и веско говорил Репа, - а вы меня
поправите, если я что-то недопонял, идет? Итак, вам пятьдесят шесть,
Ленинградский университет, биолог, специализация - морская биология,
кандидатская по креветкам, докторская пять лет назад за открытие нового вида
уникальной антарктической креветки и ее необыкновенных секреций. Монографии,
замах на Нобелевскую премию, но экспериментально ваше открытие подтверждено
только в домашних условиях, результат нигде не зафиксирован. Верно?"
"Абсолютно!"
"Тогда слушайте меня внимательно. Израиль остро нуждается в свежих
научных идеях. Для специалиста вашего калибра возраст и язык не имеют ни
малейшего значения. Вам дадут место в лучшем университете, немыслимые в
Союзе условия для экспериментов, возможность докладов на всех конференциях в
вашей области. Вас будут обслуживать референты и переводчики. Я сам мечтаю
на себе испытать ваше открытие. То же скажет вам любой наш с вами ровесник,
включая первых людей страны, в которую вас пригласили. Но провезти ваши