"Шломо Вульф. Глобус Израиля" - читать интересную книгу автора

тирады о растворителе, которую веским профессорским тоном произнес было
Артур, и брезгливо-устало показал на флигель, где у бесчисленных окошек
толпились люди с бумагами: "Сдайте все, там получите. Идет дипломатической
почтой. Нас это не касается. До свидания." Артур стал в очередь, запаковал
труд всей своей жизни в пакет, сдал в окошко. Кольнула мысль: ведь тут труд
не только его, но и Андрея, не только еврейских, но и русских сотрудников
его лаборатории...

x x x

"Меня -- в Тель-Авив! За что?" -- вспомнил Артур свой обнаженный крик
души, стоя на просторном балконе циклопического отеля ближневосточного
Нью-Йорка, глядя вдоль роскошной тель-авивской набережной. За что
по-прежнему непонятно, но не наказали, а наградили. Его злобной соседке и не
снилась вся эта красота, эта теплынь в феврале, пока она там, сволочь,
надевает меховые сапоги, чтобы сходить мусор выбросить в сплошном мессиве
московской метели. Она будет сегодня волком рыскать по пустынным, огромным
как аэровокзалы московским гастрономам в поисках ХОТЬ ЧЕГО-НИБУДЬ, пока они
с Аллой ходят с тележкой, набитой доступными даже их скудным средствам,
невиданными даже в кремлевских буфетах деликатесами в супермаркете, похожем
на музей. "Вы не слышали? Там хорошее снабжение?"- спрашивала старушка на
Ордынке у соседа Артура по четырехзначному номеру очереди. "Мадам, --
классически поправил пенсне сосед. -- В Израиле вообще нет снабжения." "Боже
мой..." "Мадам, в Израиле просто вместо снабжения -- изобилие." "Молодой
человек, -- заторопился старик с колодками наград на выгоревшем кителе. --
Правда, что в Израиле ветеранам тоже дают продуктовые подарки ко Дню Победы?
Мне в Севастополе всегда давали килограмм гречки к ..." "Это наглая
антисемитская ложь, папаша. В Израиле ветеранам и всем прочим дают продукты
круглый год." "И гречку?" "Нет, гречку не дают," -- отрезал сосед. "Там не
растет гречка и ее туда не завозят?..." -- ужаснулся ветеран. "В Израиле
растет все и все туда завозят, но гречку там не дают, ее продают повсюду и
очень дешево." "Без очереди? -- не поверил старик. -- Так не бывает". И вот
они уже месяц наяву живут в сказке израильского изобилия. К тревогам и к
скадам они давно привыкли, да и война идет к концу. Начинается новая,
неожиданно счастливая жизнь. Артур неумело прочел благодарственную молитву и
пошел навстречу своему звездному часу -- на три пополудни назначена встреча в
Министерстве обороны! В конце концов, подумал он, лучшим другом его на
покинутой родине оказалась именно эта вечно шипящая соседка. Все мы должны
быть благодарны в этой ситуации спасения от кошмара Союза не друзьям, а
врагам. Без ее путевки в Тель-Авив стоял бы сейчас Артур с Марком и Аллой и
получал бы какую-то дрянь по полкилограмма в одни руки. Да, шекелей
катастрофически нехватает, но сегодня, через полчаса изумительной
февральской прогулки по зеленому цветущему городу он будет выслушан наконец
официальным лицом. Он отдаст растворитель евреям!..
Израильский чиновник принял его брезгливо-вежливо, долго расспрашивал о
его предполагаемом сотрудничестве с КГБ, удивился, когда Артур сразу сказал,
что да, естественно, имел дело с КУРАТОРОМ, все ученые его уровня были
ухожены всесильными органами. Менее внимательно выслушал чиновник
предложения Артура о спасении Израиля от его врагов с помощью уникального
растворителя, зевнул и пожал плечами: "А плевать нам на них. У нас всегда