"Пелем Г.Вудхаус. Псмит-журналист" - читать интересную книгу автора

веселья, мы устремимся туда со всем рвением собак-ищеек высочайшей
квалификации. Вы согласны, товарищ Джексон?
- Угу, - ответил Майк.
- А теперь, товарищ Виндзор, я буду рад приобщиться к газетке, о
которой вы упоминали. У меня было так мало случаев познать литературу вашей
великой страны.
Билли Виндзор протянул руку, забрал с полки этажерки пачку газет и
бросил ее на кушетку рядом с Псмитом.
- Берите, - сказал он, - если желаете. Но не говорите, что я вас не
предупреждал. Если ваши нервы выдержат, читайте!
Псмит взял верхний номер, но тут в коридоре снаружи послышалось
шарканье, в дверь постучали, и вошел плотный молодой человек невысокого
роста. В его внешности чудилось что-то неуловимо хулиганистое, отчасти из-за
хорошо напомаженной челки, доходившей до самых бровей, что создавало
впечатление, будто лба у него нет вовсе. Глаза у него были маленькие, близко
посаженные. Широкий рот, выдвинутый подбородок. Короче говоря, не тот
человек, в котором сразу узнаешь достойного члена общества.
Появление его было ознаменовано странным змеиным шипением, которое при
более близком знакомстве оказалось насвистываемым сквозь зубы мотивчиком. Во
время воспоследовавшего разговора гость обрывал свой тихий свист, только
когда что-то говорил.
- Мистер Виндзор? - спросил он, ни к кому не обращаясь.
Псмит изящным жестом указал на качалку.
- Вот, - сказал он, - товарищ Виндзор. Справа от вас товарищ Джексон,
возлюбленный сын Англии. Я же - Псмит.
Гость подозрительно замигал и насвистел еще мотивчик. Его взгляд
зашарил по комнате и задел кошку. Он просиял.
- Эй! - сказал он, подойдя к кушетке и потрогав ошейничек. - Моя,
мистер.
- А вы Бэт Джервис? - с интересом спросил Билли Виндзор.
- Ага! - ответил гость не без тихого самодовольства, будто монарх,
открывающий свое инкогнито.
Ибо мистер Джервис был знаменитостью.
По профессии он был торговцем зверями, птицами и змеями. Занимался он
этим в лавке на Грум-стрит в самом сердце Бауэри. На нижнем этаже. Проживал
он на втором этаже, где и держал двадцать три кошки, чьи шеи украшали
кожаные ошейнички и чье число столь недавно сократилось до двадцати двух. Но
знаменитостью мистера Джервиса сделал вовсе не тот факт, что кров с ним
делили двадцать три кошки. Таким способом человек может приобрести лишь
чисто местную славу, прослыв чудаком. Но слава мистера Джервиса была отнюдь
не местной. Она гремела на Бродвее и в полицейских участках в центре
Нью-Йорка. Известность его достигла Таммани-Холла и Лонг-Айленд-Сити. Его
имя было на устах всего нью-йоркского преступного мира. Ибо Бэт Джервис
возглавлял знаменитую шайку Грум-стрит, самое выдающееся объединение
нью-йоркских бандюг. Более того, он был ее создателем и вдохновителем. И
любопытно, что возникла она по благороднейшей и бескорыстнейшей причине. В
те дни Грум-стрит украшал дансинг, носивший название "Ирландский
трилистник", где всем заправлял некий Магиннис, ирландец и друг Бэта
Джервиса. В "Ирландском трилистнике" ежевечерне устраивались балы, усердно
посещаемые окрестной молодежью за десять центов с головы. И все было бы