"Пэлем Грэнвил Вудхауз. Деньги в банке" - читать интересную книгу автора

погрешить против истины.
С неотступным (свадьбу назначили на пятое июля, сейчас было десятое
июня) чувством, что угодил в капкан, Джеф пересек Беркли-сквер и вступил в
Холси-корт.
Денек выдался отличный, как и положено в июне. В сотнях тысяч домов
барометры, несмотря ни на какие щелчки, упорно показывали "ясно", и синее
небо подтверждало их правоту. Однако в стоячей тинистой заводи, где очутился
Джеф, было сумрачно и серо. Холси-корт никогда нельзя было назвать
солнечным. Его фирменным отличием было иное - запах вареной капусты. Впервые
в жизни Джеф заметил, что ему не нравится этот запах. Он предпочел бы
что-нибудь вроде розы или лаванды.
Такой переменой во вкусах он был обязан мыслям о предстоящем браке,
потому что раньше Холси-корт устраивал его во всех отношениях. Место пусть и
затхлое, но тихое, а это было для Джефа главное. Хотя он и сдал экзамен на
адвоката (потому что так хотел богатый крестный) и готовился заняться
практикой (потому что этого требовала Миртл) в душе он оставался
литератором. Он писал про трупы баронов в роскошных библиотеках, и
монастырская тишь Холси-корт помогала ему творить.
С растущим чувством, что он, словно какой-нибудь шекспировский
персонаж, запутался в силках судеб, Джеф прошел в узкие ворота и свернул
направо, оказавшись таким образом прямо перед домом, на третьем этаже
которого снимал комнату. В квартире его встретила мамаша Болсем, добродушная
толстуха, исполнявшая при Джефе обязанности экономки и заботливой матери.
- А, вот и вы, сэр! - воскликнула мамаша Болсем. Она всякий раз
радовалась ему, словно блудному сыну, и за это Джеф любил ее еще больше. -
Только вы вышли, позвонила мисс Шусмит.
Джеф вздрогнул.
- Она что, в Лондоне?
- Нет, сэр. Она звонила из деревни. Я сказала, что вы пошли к ее отцу,
и она обещала перезвонить. Надеюсь, все прошло хорошо?
- Что прошло?
- Разговор с ее отцом.
- А, да. Вполне. Дайте-ка вспомним, насколько подробно я изложил вам
состояние дела.
- Вы говорили, что, кажется, этот джентльмен предложит вам выступить от
его имени.
- Да, так и вышло. Все улажено. Я выступаю на стороне Эрнста Сирила
Пеннифадера, таксиста, который призывает карающую длань закона на голову
Орло Тарвина, художника по интерьерам, утверждая, что в результате спора о
вознаграждении означенный Тарвин нанес ему удар или толчок, после чего мой
клиент бежал в страхе за свою жизнь. Любопытно, поскольку показывает, что за
робкий, впечатлительный народ таксисты, однако для человека моих дарований
несколько мелковато. Впрочем, надеюсь, изничтожение Грина принесет мне
несколько очков.
- Что-что?
- Похоже, второй художник по интерьеру, некий Лайонел Грин,
присутствовал при упомянутых событиях и утверждает, что инкриминируемый
ответчику удар или толчок был скорее дружеским тычком либо шлепком.
Насколько я понимаю, линия защиты - "Посмеемся и забудем, Дж. Дж. Миллер".
Что ж, посмотрим. Я получил указание сокрушить Лайонела Грина, и сокрушу его