"П.Г.Вудхауз. Бинго не везет в Гудвуде" - читать интересную книгу автора

голодом жену и детей, чтобы иметь возможность поставить на расхваленную
лошадь; отказывает себе в кружке пива, лишь бы сэкономить лишний шиллинг;
накануне скачек он взламывает шляпной булавкой детскую копилку; и в конце
концов оказывается обманутым самым бессовестным образом. Очень выразительно
все это у Бинго получилось. Я видел, как старый Роуботем одобрительно кивает
головой, а Бат с плохо скрытой завистью злобно глядит на оратора. Публика
слушала Бинго, развесив уши.
- Но какое дело лорду Битлшему до того, что бедный рабочий потеряет
свои сбережения, нажитые непосильным трудом? - заливался Бинго. - Вот что
я вам скажу, дорогие товарищи и друзья, мы можем сколько угодно здесь
митинговать, мы можем сколько угодно спорить и принимать резолюции, но
единственное, что нам требуется, - это действовать! Действовать! Чтобы
простые честные люди завоевали себе достойное место в этом мире, кровь лорда
Битлшема и ему подобных должна хлынуть на мостовую Парк-Лейн!
Его речь была встречена одобрительным ревом; видимо, многие тоже
поставили на Морского Ветерка и потому приняли его слова близко к сердцу.
Битлшем бросился к дюжему полицейскому с печальной физиономией, который
меланхолично наблюдал за происходящим, и, судя по всему, стал побуждать его
вмешаться. Полицейский потеребил усы, печально улыбнулся, этим его
вмешательство и ограничилось, и старый Битлшем вернулся назад ко мне, громко
фыркая от возмущения.
- Чудовищно! Мне открыто угрожают, а полисмен не желает пальцем
шевельнуть. Говорит, пустые слова. Ничего себе "слова"! Просто чудовищно!
- Вот именно! - подтвердил я, но мне показалось, я его не слишком
утешил.
Слово взял товарищ Бат. Голос у него был, как труба архангела Гавриила,
дикция великолепная, но завоевать расположение публики ему почему-то не
удалось. Мне кажется, ему не хватало конкретных фактов. После речи Бинго
слушателям хотелось чего-нибудь позабористее, чем абстрактные рассуждения
про Общее Дело. Публика начала бесцеремонно перебивать оратора, и тут Бат
замолк на полуслове и уставился на Битлшема.
В толпе решили, что у него сел голос.
- Пососи таблетку с ментолом, - крикнул кто-то. Товарищ Бат
судорожным усилием взял себя в руки, и даже издали я увидел, как злобно
засверкали его глаза.
- Ладно, товарищи! - прокричал он. - Можете надо мной смеяться,
можете глумиться, можете издеваться, сколько вам вздумается. Но знайте:
движение наше растет и крепнет с каждым днем и с каждым часом. В него
включаются представители так называемых высших классов. Чтобы не быть
голословным, скажу, что здесь, сегодня, вот на этом самом месте, среди нас
присутствует один из самых стойких наших борцов, племянник лорда Битлшема -
того самого лорда Битлшема, чье имя вызвало ваше справедливое негодование
всего несколько минут назад.
И прежде, чем Бинго успел сообразить, что сейчас произойдет, Бат сорвал
с него фальшивую бороду. Как ни велик был успех, выпавший на долю Бинго, он
ни в какое сравнение не шел с бурей восторга, обрушившейся на голову
товарища Бата. Я услышал, как старый Битлшем крякнул от изумления, но все
последующие его комментарии - если таковые были - потонули в громе
аплодисментов.
Должен признаться, что в этой непростой ситуации Бинго проявил завидную