"Джон К.Райт. Неспящий в ночи " - читать интересную книгу автора

истинные люди возобладали только потому, что наша кисть более всего
приспособлена к использованию приборов контроля лифтов и клапанов, наши
глаза легче переносят яркое освещение и мы достаточно малы, чтобы найти себе
убежище в норах, куда не проникают гиганты. Гигантские создания потому и
остались снаружи, что слишком велики для помещений пирамиды.
- Но если мы никогда не жили вне пирамиды, откуда явились предки
Элленор? Откуда пришла Мирдат? Или твоя книга утверждает, что та вовсе не
существовала?
Он открыл рот, взглянул на Элленор, лукаво посматривавшую на него, и
отмел вопрос небрежным взмахом руки.
- Как бы то ни было, скепсис взломает рамки старых законов и обычаев,
даст нам свободу. Свободу жить и свободу любить. Кто откажется от такой
свободы?
- Те, кто знает, в какую пустыню ведут неразумные желания, - тяжело
вздохнув, проговорил я, поднимаясь на ноги.
Неожиданно Перитой рассердился и погрозил мне пальцем.
- А куда заведет нас твой образ мысли, Телемах? Неужели мы обречены
застыть на месте, живя вечно по обычаям предков?
Тогда я не догадался (а следовало бы), что так задело его. Старинный
способ устраивать браки, а вместе с ним и остальные старые обычаи не могли
удовлетворить его. Только не тогда.
- Мы - люди, рожденные среди вечной тьмы, - ответил я еще более
сурово. - Мы исследуем мир на ощупь, если не можем видеть ясно. Отчего ты не
доверяешь древним книгам? И тому, что подсказывают наши собственные души?
Праотцы дали нам свет, пламя, зажженное в светлые дни, когда люди видели
дальше нас. Согласен, свет тех далеких знаний кажется нам смутным, но тем
большей глупостью было бы отказаться от светильников - во тьме мы слепы.
- Что толку нам в свете, открывающем картины ужаса? - спросил он.
- Нас еще ждут великие деяния, еще придут новые герои, - уверенно
кивнул я и не добавил вслух, но Перитой, конечно, слышал мои мысли: "Если
наше поколение не заставит детей забыть, что значит подвиг".
- Ба! - воскликнул Перитой. Он успел скрыть гнев под маской привычного
легкомыслия. - Разве наши летописи прочтут за пределами этих стен? К чему
совершать похвальные деяния, если не останется никого, чтобы петь нам хвалу?
Даже тебе, уверенному, что ты возродишься снова, негде будет рождаться,
когда падет Последний Редут.
- Не будь ревнив. Я такой же, как ты. И эта жизнь может быть для меня
последней. Оба вы забыли свои прежние жизни, но не будет ли эта первой,
которую вы запомните?
Перитой смотрел на меня с тревогой. В его лице я видел, как странны
были для него мои слова (такие понятные мне).
- Что ты запомнил о нас? - жадно спросила Элленор. - Были мы с
Перитоем... - Она осеклась и закончила неуверенно: - Были мы трое знакомы
прежде?
- Вы, миледи, были среди спутников Асира и жили в крепости, стоявшей в
долине, недоступной нашим телескопам, потому что северо-западный Стерегущий
загородил ее от нас, - ответил я. - Тогда дом Безмолвия душил долину своим
влиянием. Вы были архитектором, потому что в те странные времена женщины
изучали науки. И тогда вы владели тем же даром, что и теперь: видели
будущее, ставшее для нас настоящим, и вы создали из орихалькума дверь перед