"Герман Вук. Городской мальчик" - читать интересную книгу автора

невинным видом. Ленни как раз успел нацепить саблю, но второпях забыл
опустить бороду со лба, за что получил нагоняй. Миссис Горкин клятвенно
пообещала оставить его на второй год, если он хоть малейшей оплошностью
испортит ей спектакль. Ленни снес выволочку понуро и молча. Во вступительном
слове перед спектаклем мистер Гаусс сделал обзор всей Гражданской войны: от
Форт-Самтера до Ричмонда. Обстоятельно поведал о событиях при Геттисберге,
включая подробный пересказ речи Линкольна. Не преминул объяснить, что сдачи
сабли генералом Ли, которую предстояло увидеть детям, на самом деле никогда
не было, поэтому не стоит задерживать внимание на данной сцене. Миссис
Горкин, нервно теребившая потными ручками платок, при этих словах разорвала
его пополам.
- А теперь, - объявил мистер Гаусс изнемогающим зрителям, - спектакль
по пьесе миссис Горкин "Капитуляция при Аппоматтоксе".
Директор сел. Миссис Горкин подтолкнула Герби, и тот в сопровождении
генерала и ординарца вышел на сцену. Дошагав, как учили, до середины, он
поворотился лицом к залу и уже раскрыл было рот, чтобы подать первую
реплику, как вдруг поймал на себе горящий взор Люсиль Гласс, устремленный из
второго ряда для девочек. Слова улетучились из памяти. Он увидел перед собой
тысячу лиц, обращенных к нему в мертвой тишине. У него задрожали коленки.
Рот так и остался открытым. Его охватил ужас.
До слуха донесся натужный шепот миссис Горкин:
- Отчего же задерживается генерал Ли? Отчего же задерживается генерал
Ли?
- Отчего же задерживается генерал Ли? - с пафосом изрек Герби. Звук
собственного голоса, наполнивший зал, вернул его к жизни, и он напыщенно
продолжал: - Конечно, он старше меня на шестнадцать лет и имеет право
опаздывать. Ха-ха. - Герби лихо сунул в зубы сигару, чем вызвал изумленные
усмешки зрителей. С этой минуты он действовал на сцене в лучших традициях
тех актеров, которые умеют заворожить публику. За искрометностью его игры
никто и не заметил, что он без бороды.
Генерал Роберт Э. Ли имел столь неотразимый вид, что его появление было
встречено овацией.
- Полагаю, я не слишком опоздал, генерал Грант, - пробурчал он, и даже
сидевший в пяти футах мистер Гаусс едва расслышал его. Ленни вовсе не
трусил. Просто ему было противно перед знакомыми мальчишками четко и
правильно выговаривать слова и тем самым пятнать свою мужскую честь. Ленни
очень нравились форма и сабля, и он с наслаждением щеголял перед школой. Ему
больше ничего и не надо было, а миссис Горкин - перебьется.
Спектакль шел своим чередом: генерал Грант сотрясал своими репликами
оконные стекла, а генерал Ли доверительно сообщал ответные реплики ординарцу
справа (в сторону от зала), поскольку имел привычку разговаривать правым
углом рта. То есть зрители столкнулись с неожиданной трактовкой образа
Роберта Э. Ли как человека застенчивого и тугого на ухо. Миссис Горкин
успела переписать текст пьесы так, чтобы зрители уловили смысл происходящего
и без слов генерала Ли, однако попеременные крики одного героя и бормотание
другого, безусловно, вызывали недоумение. Наконец, мистер Гаусс не выдержал.
- Говорите громче, генерал Ли, вас никто не слышит, - вмешался он, и по
рядам прокатилась волна хихиканья.
Точно ужаленный, Ленни зычно выпалил:
- Сэр, сдавая эту саблю, я вручаю вам оружие Юга, но не его душу. - Он