"Кэтлин Вудивисс. Навсегда в твоих объятиях " - читать интересную книгу автора

строгого маленького воротничка. Он так боялся, как бы его не убили, что
решил поскорее рассказать этому грубияну о своих тесных знакомствах с
сильными мира сего. Воронской надеялся, что такой важной персоне, как он,
никто не станет чинить неприятности. Возможно, этот дурень даже понадеется
получить за живого и здорового заложника выкуп побольше. И уж конечно,
княгиня Анна согласится заплатить значительную сумму за его благополучное
возвращение. Или, может, уговорит царя Михаила, который как-никак ее родня,
чтобы он выделил небольшую толику денег, которые могли бы гарантировать
хорошее поведение разбойников.
- Вынужден обратить ваше внимание, сударь, на то, что, чиня неудобства
царским приближенным, вы посягаете на самого государя. - Иван прижал руку с
короткими, словно обрубленными пальцами к хилой груди и ухитрился наконец
изобразить на своем лице ту многозначительность, которая после их внезапной
остановки куда-то исчезла. - Я - Иван Воронской и в настоящее время
сопровождаю боярышню Зенькову в Москву... - Нахальная ухмылка на лице
неуклюжего гиганта осталась прежней, и, поняв, что ему так и не удалось
произвести на это грубое животное должного впечатления, Иван не на шутку
заволновался. Его охватила паника. Последние слова он буквально провизжал: -
По приказу царя!
Разбойник раскатисто расхохотался, чем окончательно разрушил последние
надежды священника. Когда же злодей успокоился и смог, наконец, говорить, он
ткнул длинным пальцем в грудь Ивана, скрытую под темными одеждами, отчего
тот вздрогнул.
- Кого это ты сопровождаешь? Ты слишком жалок, чтобы бороться с
Петровым. Должно быть, ты пошутил, а? Сначала подрасти немного, а потом
будешь трепыхаться.
Острые черты Ивана исказились от переполнявших его эмоций. Странная
смесь страха, ярости и унижения лишила его способности говорить или
действовать. Так что, когда разбойник движением пистолета повелел ему выйти,
Воронской поспешно поднялся и под отрывистый хохот этого дурня, отступившего
на шаг, чтобы выпустить пленника, полез наружу. Едва очутившись на земле,
священник замер от неожиданного жуткого зрелища. Повсюду, куда хватало глаз,
были люди верхом на лошадях. На всех было полное обмундирование, и они
плотно окружали экипаж и сопровождавших его охранников. Все были при оружии.
Кто держал его в руках, кто засунул за кушак, кто ткнул за пояс. Все они
выглядели как настоящие убийцы, и Иван сразу подумал, каково-то ему придется
у них в плену.
На запятках лакей тоже осторожно поглядывал на разбойников, прижимая к
уху залитый кровью платок. Его до сих пор дымившийся мушкет лежал в пыли на
небольшом расстоянии от заднего колеса, куда он упал после ранения хозяина.
Один из вооруженных бандитов сидел на худом черном с серым крапом жеребце и
алчно смотрел на красную ливрею сквозь прицел наведенного пистолета. Точно
такая же угроза нависла и над майором Некрасовым и его людьми - их держали
на мушке другие разбойники. Заложникам ясно дали понять, что любая попытка
сопротивления будет поводом для полного их уничтожения.
Начиная прозревать, Иван Воронской задрожал. Проходя мимо Петрова, он
подумал, что этот огромный детина непременно нанесет ему увечья. Но гигант
только презрительно ухмыльнулся и снова засунул голову в экипаж. Схватив
черный сундучок, который священник столь ревностно оберегал в течение всего
путешествия, Петров с хохотом вытряхнул его содержимое прямо в пыль у своих