"Кэтлин Вудивисс. Так велика моя любовь " - читать интересную книгу автора

сделали свое дело, развеселив всех присутствующих, и слуги сбивались с ног,
наполняя после каждого тоста кружки и кубки, дабы не дать угаснуть царившему
веселью.
Эдвард Стэмфорд был в восторге оттого, что ему наконец удалось
заполучить богатого и знатного зятя, однако к его радости примешивалось и
некоторое недовольство. Он с огромной неохотой согласился на то, чтобы
праздничный обед состоял из большего, чем обычно, числа перемен. И теперь
недобрым взглядом обводил стол, уставленный широченными досками с молочными
поросятами, фаршированной козлятиной и блюдами с красиво убранной дичью. Он
с отчаянием наблюдал, как сочные куски мяса, вкуснейшие пудинги и
засахаренные фрукты исчезают в глотках тех, кому посчастливилось стать
свидетелем его неслыханной щедрости. Но если кто и замечал, что хозяин
страдает отсутствием аппетита, то не считал нужным обсуждать подобный
вопрос.
Это был поистине необычный день, так как Эдвард Стэмфорд проявлял
исключительное расположение по отношению ко всем присутствующим. Его
называли приспособленцем, который построил свое благополучие на несчастье
других. Никто никогда не стал бы утверждать, что его неожиданная удача -
результат умелого ведения дел, потому что Эдвард всегда стремился урвать то,
что было посажено и взращено заботливой рукой других. Наиболее ценной его
добычей являлся бывший владелец Бредбсри-Холла.
Никому не было известно о том, на что вынужден был пойти Эдвард, чтобы
отвести от себя подозрения в убийстве королевского агента. Ведь, сваливая
всю вину на Сеймура, Эдвард лишался тех преимуществ и почета, которые сулил
ему брак дочери с маркизом. Это было малостью по сравнению с тем, что он
приобретал, если победит - а если нет? То, что грозило ему в случае
проигрыша, не оставляло никакой надежды на благополучный исход. Его ждали бы
не только репрессалии <Карательные меры, наказание со стороны
государственных или административных органов. - Здесь и далее примеч. пер.>
со стороны ее величества, но и месть со стороны маркиза, в последнее время
считавшегося самым преданным защитником королевы. Всем были хорошо известны
истории о его военной доблести. В своих самых страшных кошмарах Эдвард
представлял, как благородный дворянин пригвождает его к стене длинной
сверкающей шпагой.
Со всей осторожностью, с намеками и недомолвками Эдвард рассказал свою
собственную версию убийства, которую Елизавета выслушала. Однако он
недооценил ее благосклонность к Сеймуру: она пришла в ярость оттого, что
человек, не заслуживавший ее уважения, осмелился обвинить в измене и
убийстве лорда, пользующегося особым покровительством при дворе. И только
когда свидетель подтвердил, что перчатки маркиза действительно были найдены
рядом с убитым агентом, Эдвард получил то, в чем нуждался. Королева в конце
концов смягчилась и одним росчерком пера решила судьбу Сеймура, повелев
казнить его немедленно. В результате скорого суда она лишила его титула,
собственности и владений, отдав последние его обвинителю. Счастью Эдварда не
было предела, но вскоре, когда Сеймур, заключенный в подвале Ламбет-Пэлис,
поклялся сделать все, чтобы те, кто способствовал его падению, были
привлечены к суду, пришел страх. За две недели до того, как этого
благородного господина должны были передать в распоряжение заплечных дел
мастера, Эдвард чуть не сошел с ума. Он боялся закрыть глаза в ужасе, что
больше никогда не откроет их. Его пугали находчивость и отвага маркиза, к