"Джин Вульф. Рухлядь из кладовой времени" - читать интересную книгу автора

[Oberursel Worke - авиастроительная фирма в Германии времен 1-й мировой войны]
больше не существует. Однако с помощью некоторых немецких любителей мне
все-таки удалось добиться осуществления своих замыслов. Когда "фоккер" был
почти готов к полету и приехал сотрудник газеты, чтобы сфотографировать его,
я подсчитал, что затратил на постройку больше трех тысяч часов. Я сам
изготовил весь фюзеляж и выполнил все работы по обшивке, сам вырезал винт.
Осуществляя свой проект, я старался, чтобы он как можно точнее
соответствовал реальности. Перед открытой кабиной я установил два 7,62 мм
пулемета "максим-шпандау". Конечно, они не заряжены, но их спусковые
механизмы подсоединены к двигателю при помощи фирменного механизма
прерывания, такого, какой стоял на настоящих "фоккерах".
Вопрос об обшивке возник благодаря моей переписке с одним человеком из
Орегона, который летал на "ньюпоре-скаут". Обшивка оригинала, как вы,
наверное, понимаете, была крайне огнеопасна.
Он хотел знать, не использовал ли я ее, а когда я ответил, что нет,
стал меня критиковать. Тогда я объяснил ему, что слишком люблю "фоккер" и не
хочу видеть, как от горит, и что если бы в распоряжении Энтони Фоккера и
Рейнхольда Платца были огнестойкие материалы, то они наверняка бы их
использовали. Такое объяснение не удовлетворило этого типа, и он в конце
концов дошел до оскорблений, а я перестал отвечать на письма. Я по-прежнему
верил в свою правоту, и, если бы мне пришлось строить свой триплан заново, я
все сделал бы точно так же.
Для перевозки "фоккера" по моему заказу изготовили специальный,
трайлер. Чтобы буксировать его, я поменял свой лимузин на грузовик. На нем
же я собирался возить запчасти и запасные шари. Я держал грузовик у
арендованного мной ангара и старался ездить на нем как можно реже. Но когда
требовалось перевезти что-нибудь крупногабаритное и я все-таки брал его, то
ехал очень медленно, стараясь выбирать дороги побезлюднее. Когда мы
проезжали, люди всегда останавливались и провожали нас взглядами. И часто
можно было слышать, как те, что стояли на крыльце, звали из дома остальных,
чтобы те тоже вышли и посмотрели. По-моему, их больше всего интересовали три
крыла "фоккера", и лишь изредка какой-нибудь ветеран войны проявлял к нему
интерес.
Он всегда курил трубку и ходил с палочкой. Если мне и удавалось
расслышать, что они говорили, то, как правило, это была какая-нибудь
глупость. Я же искренне наслаждался, видя, как у них загорались огоньки в
глазах.
Большее время "фоккер" стоит в поле в своем ангаре, и, когда я выезжаю,
чтобы полетать, меня почти не отличить от других людей. На двери моего
грузовика нарисован, черный крест, но в этом нет ничего особенного. Ничего
особенного не заметили бы на дороге и в тот день, когда я увидел воздушный
шар.
Это случилось в один прекрасный день ранней весной, в воздухе было
разлито что-то очень свежее, поистине волшебное. Три дня назад я впервые в
этом году выбрался в поле. Я отправился туда после работы и летал уже в
сумерках. Погода напоминала зимнюю. А сегодня была суббота, и все
изменилось. Я помню, как развевался мой шарф, когда, стоя на летном поле, я
разговаривал с механиком.
Ветер был благоприятный, он дул с поля прямо на меня, подхватывая
"фоккер" под крылья. Не пробежав и ста футов, "фоккер" взмыл вверх, словно