"Джин Вулф. Воин тумана ("Soldier" #1)" - читать интересную книгу автора

влажных ног, но и от вина, которое они не только пили (даже во время
танца), но и совершали жертвенные возлияния. Пронзительный голос флейты и
упорный грохот бубна-тимпана (*27) теперь звучали, казалось, еще громче. И
хотя среди скачущих в безумном танце попадались мужчины в масках, главным
образом это были все же молодые прекрасные женщины, либо совершенно
обнаженные, либо чуть прикрывшие наготу и кутавшиеся в растрепанные
длинные волосы.
Ио уже присоединилась к ним, а вместе с нею и чернокожий и Пиндар, но я
смотрел только на маленькую Ио. Какой веселой казалась она в этом венке из
виноградной лозы, дважды обвившей ее головку! Она чрезвычайно старательно
во всем подражала впавшим в экстаз взрослым женщинам и девушкам, так что
на некоторое время даже перестала казаться мне ребенком - по крайней мере,
пока длился этот безумный танец.
Пиндар, чернокожий, да и сам я давно уже навсегда простились с миром
детства, хотя некогда и для нас он был, разумеется, родным и полным
друзей. Хотя мне почему-то и до сих пор мир детства кажется очень близким,
ведь только там существует мой родной дом и те мои друзья, которых я еще
способен вспомнить.



4. РАЗБУЖЕННЫЙ ЛУННЫМ СВЕТОМ

Я попытался читать свой свиток, но не смог разобрать бледные буквы,
хотя луна светила так ярко, что рука моя отбрасывала четкую тень на лист
папируса. Рядом со мной спала женщина. Оба мы были обнажены, у обоих кожа
влажна от выпавшей росы. Женщина дрожала от ночной прохлады, однако не
просыпалась, а я глаз не мог оторвать от изящной линии ее бедер: никогда
не думал, что это может быть так красиво!
Я огляделся, надеясь найти, чем бы укрыть женщину; мне казалось, что
вряд ли мы бросились бы на траву прямо посреди лагеря совершенно
обнаженными, не имея под рукой даже покрывала. Вид ее тела страшно
возбуждал меня - и я стыдился своей наготы, однако не находил ничего, чем
бы можно было прикрыть ее.
Неподалеку поблескивала вода. Я решил умыться - у меня было такое
ощущение, что если я плесну в лицо холодной водой, то сразу вспомню, кто
эта женщина и как случилось, что мы легли с нею прямо на поросшем травой
берегу.
Я зашел в воду по пояс; она оказалась теплее, чем роса на траве, и
окутала меня, точно одеялом. Умываясь, я обнаружил, что голова моя
забинтована. Я хотел сорвать бинты, однако тут же почувствовал жгучую
боль.
Теперь я окончательно пробудился ото сна, но, как ни странно, сны, уже
наполовину позабытые, оставили в моей голове некую пустоту. Тихо шептала
вода, лаская мне грудь, над головой белым фонарем висела луна, указывая
какой-нибудь юной деве путь домой (*28), а когда я снова посмотрел на
берег, то увидел Ее, чистую и светлую, как лунный луч. Изогнутый лук в ее
руке был похож на месяц, из колчана на поясе выглядывали золотые стрелы.
Довольно долго прекрасная охотница пробиралась среди спящих на берегу
людей и наконец миновала их, взобралась на холм и, достигнув самой его