"Франциска Вульф. Камни Фатимы ("Тайна дочери пророка" #1) " - читать интересную книгу автора

касаться, - резко возразила Беатриче. - Это дело Зекирех. Если ты хочешь
знать больше, расспроси ее сама.
- Не волнуйся. Люди в Бухаре узнают об этом с удовольствием. В конце
концов наступит время, когда старуха навсегда закроет глаза и уйдет в мир
иной. Но я молю Аллаха о том, чтобы в последние дни он послал ей хотя бы
малую толику тех страданий, которые она доставила людям.
"Не стоит переживать, Аллах уже позаботился об этом", - с горечью
подумала Беатриче. Ей хотелось схватить Мирват за ворот и хорошенько
встряхнуть. Лучше бы она рассказала ей правду о том, какие мучения предстоит
пережить Зекирех. Однако она сомневалась, что это могло заставить Мирват
изменить свое отношение к Зекирех. Возможно, этим она причинила бы
дополнительные страдания бедной женщине, присовокупив еще и муки моральные.
Мирват взяла Беатриче под руку.
- Не бери в голову. Таков закон жизни. Каждому из нас отмерен свой
срок, и одному Аллаху известно, когда и кому суждено умереть. Самое
печальное в том - здесь я с тобой согласна, - что Зекирех за свои почти
семьдесят лет жизни так и не сумела снискать любовь и уважение своих
сограждан. Честно говоря, даже Нух II не будет печалиться о ней. И, кажется,
она об этом знает. - Мирват вздохнула. - Да спасет меня Аллах от такой
кончины!
Беатриче задумчиво посмотрела на Мирват. Конечно, если это считать
целью в жизни, то она ее уже достигла. Во дворце Мирват, казалось, была
всеобщей любимицей. Женщины охотно вступали с ней в разговор и искали ее
общества. Даже служанки слушались ее охотнее, чем остальных женщин, выполняя
любое желание. И не потому, что она была любимой женой эмира. Другие женщины
никогда не были удовлетворены работой этих бедных существ и нещадно гоняли
их целыми днями. Они были так называемыми девочками для битья, на которых
дамы сердца эмира срывали зло. Их ругали, иногда колотили. Мирват же,
напротив, всегда была ласкова и приветлива - полная противоположность
Зекирех.
- ...должна быть исполнительной или я ошибаюсь?
Только сейчас Беатриче заметила, что не слушает Мирват.
- Прости. Что ты сказала?
Мирват рассмеялась.
- Где ты витаешь? Я только что сказала, что овладение искусством
врачевания представляется мне делом весьма серьезным и ответственным. Ты
обладаешь властью над людьми. Они доверяют тебе, относятся с уважением,
восхищаются. Вот, например, Али аль-Хусейн. Он обеспеченный,
представительный человек. Но если бы он не был врачом, то никогда не снискал
бы такой славы.
- Возможно, ты и права. Но, честно говоря, я никогда не думала об этой
стороне своей работы. Я изучала медицину, преследуя совсем иные цели.
- И какие же?

Какие были эти цели? Хороший вопрос. Беатриче задумалась. Конечно, она
могла бы поведать Мирват о помощи людям, спасении жизни, облегчении
страданий и так далее в том же духе. Это, безусловно, явилось решающим
фактором в выборе профессии. Но истинная причина была в чем-то другом, и она
никак не могла сформулировать ее. Она просто любила работу и с удовольствием
выполняла свои обязанности. Работа стала частью ее собственного "я".