"Франциска Вульф. Стражники Иерусалима " - читать интересную книгу автора

Она смешалась и вновь покраснела так, что Ансельмо испугался, как бы не
пришлось вызывать врача. Девушка сделала глубокий вздох. - Мой дедушка
Луиджи заболел. Воспалением легких. Я должна вам сегодня доставить почту. -
Она говорила так торопливо, словно боялась забыть слова, если чуть
замешкается. Потом она подняла коробку, сунула ее Ансельмо в руки и
развернулась так резко, что он в испуге отскочил на шаг назад.
- До свидания. Привет вашему дедушке, пусть выздоравливает! - крикнул
он ей вдогонку. Девушка сбежала по ступенькам, вскочила на свой велосипед и
стремительно помчалась к воротам, будто опасалась, что парень передумает и
бросится за ней с топором.
Покачав головой, Ансельмо запер дверь. На короткое мгновение его лицо
отразилось в матовом стекле - гладкое лицо молодого человека лет двадцати с
небольшим. Он не принадлежал к числу тех мужчин, которые часами не могли
оторваться от своего отражения в зеркале. И поскольку Козимо уже много лет
назад изгнал все зеркала из своего дома, такая возможность ему
представлялась нечасто. Однако иногда, случайно увидев свое отражение в
витрине или зеркале бутика, он удивлялся, что выглядит так же, как и раньше.
Как тогда, когда в костюме паяца кривлялся на базарах Флоренции и воровал у
богатых горожан кошельки из карманов.
"Давно это было, - подумал Ансельмо, задумчиво потирая гладкий
подбородок. - Пятьсот лет - чертовски длинный срок".
Поставив коробку на стол в холле, он открыл ее. Как он и предполагал,
она до краев была наполнена письмами, адресованными синьору Козимо Медичи.
Ансельмо вынул парочку дорогих конвертов и внимательно рассмотрел их. Скорее
всего, это были обычные письма гостей, желавших поблагодарить хозяина за
удавшийся праздник в субботу вечером. Ансельмо грустно вздохнул. Когда
Козимо устраивал в палаццо маскарады, потом в течение нескольких дней им
носили в дом письма мешками. И поскольку Козимо после такого праздника
неизменно впадал в тяжелую меланхолию и депрессию и не удостаивал
бесчисленные благодарственные письма ни единым взглядом, то отвечать на
каждое письмо в отдельности всегда приходилось Ансельмо. Раньше, много-много
лет назад, Ансельмо так гордился своим умением писать, что с необычайным
рвением хватался за каждое письмо, ответить на которое его просил Козимо. С
тех пор искусство сочинять ответы давно утратило для него прелесть новизны.
Это была скучная, рутинная обязанность, отнимавшая уйму времени, от
выполнения которой он отказался бы с величайшей охотой.
"Даже если он и не взглянет на них, я все же покажу ему почту, - решил
Ансельмо, сложил письма обратно в коробку и подхватил ее под мышку. - Быть
может, это развлечет его".

Ансельмо застал Козимо в библиотеке. Он сидел у окна в своем любимом
кресле и смотрел на улицу. Отсюда открывался фантастический вид на
флорентийские крыши. Эта панорама уже привела в полный восторг не одного
художника и фотографа из числа друзей и вдохновила их на чудесные работы.
Впрочем, Ансельмо мог бы держать пари, что в эти моменты Козимо не любовался
современным городом - во всяком случае, в том виде, в каком представала
Флоренция людям XXI века.
Козимо сидел в кресле неподвижным изваянием и неотрывно смотрел в окно.
В руках он держал фарфоровую чашку - изящный предмет, готовый, казалось,
разлететься вдребезги от одного лишь взгляда, в действительности, однако,