"Фиона Уокер. Правила счастья" - читать интересную книгу автора

человек - это мог быть либо ее брат Шон, либо ее "бывший", Джон. Мысль, что
это может быть именно последний, привела Джуно в такое волнение, что она
сжала руки. Поздравительной открытки от него утром не было, но Джуно не
исключала, что он может позвонить. Это было как раз в его стиле - вспомнить
про ее день рождения в последний момент, когда уже поздно отправлять
поздравление почтой, и позвонить ей, чтобы сообщить: у него, дескать,
заготовлены открытка и подарок, он хотел бы с ней встретиться, чего-нибудь
выпить и вручить их.
Его не очень активные попытки возродить их отношения были даже более
оскорбительны, чем сделанное ранее заявление, что он хочет поселиться вместе
с девицей по имени Дебби, которую он присмотрел, фактически, за спиной у
Джуно. Да не так-то легко это сделать, обитая вместе с Джуно в маленьком
домике в Клапаме, на который не имеешь особых прав. Джуно была так потрясена
и разгневана, что поступила самым идиотским образом: упаковала чемоданы и
освободила гнездышко для этой сладкой парочки, а надо было остаться там и
дождаться, чтобы Джон сам убрался восвояси. Через весь Лондон она дотащилась
до Шона и несколько дней безвылазно скрывалась у него в свободной комнате,
рыдая без передышки, так что ее брат - сначала не жалевший для нее ни чая,
ни сочувствия - в конце концов переутомился от сострадания и посетовал, что
она оставляет влажные следы на полированном деревянном полу.
Два месяца спустя Дебби бросила Джона, и теперь он пытался пролезть
обратно в жизнь Джуно. Правда, пытался довольно вяло. Порой у него возникала
потребность пообщаться - а это случалось примерно раз в неделю, как правило,
ближе к полуночи, когда он засиживался в пабе допоздна. Тогда он звонил ей,
говорил, что любит и хочет видеть. Подозревая, что ему просто-напросто
приспичило трахнуться, Джуно все же разговаривала с ним тепло и
доброжелательно, предлагала перезвонить утром, вместе пообедать и все
обсудить. Повесив трубку, она замечала, что перспектива этой встречи
занимает и волнует ее гораздо больше, чем ей бы хотелось. Память начинала с
нежностью прокручивать эпизоды из их лучших времен, услужливо пропуская
агонию финала. Но наутро Джон никогда не перезванивал, и еще целая неделя
проходила, пока вдруг в полночь не раздавался очередной звонок. Во время
последнего разговора он даже не удосужился приглушить громкость телевизора,
и в трубку проникал звук порнографического фильма, который он смотрел,
предлагая ей оплатить такси до Клапама. Иногда Джуно задавалась вопросом:
интересно, а Дебби он звонил до или после нее?
- Нет, по-прежнему одна, - засмеялась Лидия. - Ты же знаешь меня -
зачем менять внимание многих на невнимание одного мужчины, который не прочь
заплатить за меня. - По взгляду, который она бросила на Джуно, было
совершенно ясно, что, если потребуется, она готова поддерживать болтовню
сколь угодно долго.
- Это Джон? - прошептала Джуно.
Лидия утвердительно кивнула в ответ. Джуно провела ладонью по горлу,
изображая, будто ее режут, и пробормотала: "Меня нет".
Сбежав в туалет, Джуно с ужасом обнаружила, что руки, которые она
прижимала к лицу, были испачканы чернилами, и сейчас она выглядела так,
словно ее щеки и лоб покрыли ритуальной индейской татуировкой.
Когда Джуно вернулась в офис, Лидия уже повесила трубку и снова играла
на компьютере в свой "Солитер", одновременно болтая с Финлэем из отдела
рекламы, который завладел стулом Джуно и, как ребенок, крутился на нем.