"Ивлин Во. Черная беда (роман)" - читать интересную книгу автора

- Из-за чего, любимый?
- Из-за "поцелуя бабочки". Я встречал таких людей. Жуткое зрелище.
Теперь я понимаю, откуда это у них. Знаешь историю про человека, которого
судили за то, что он подмигивал девицам на улице? Вызывают его в суд, а он и
судье подмигивает - это, мол, болезнь у меня такая. Судья поверил и его
отпустил, а он с тех пор так и подмигивает, остановиться не может.
- Одного у тебя не отнимешь, Уильям, - сказала Пруденс. - Анекдотов
ты знаешь много. За что я тебя и люблю.
Официальные отношения с Дебра-Довой поддерживали три великие державы:
Великобритания, Франция и Соединенные Штаты. В дипломатической иерархии пост
посла в Азании котировался невысоко. Американский посол мистер Шонбаум,
дуайен дипломатического корпуса, сделал карьеру сравнительно недавно.
Впрочем, он и гражданином страны, которую теперь представлял, стал лишь в
зрелом возрасте, в связи с падением валютного курса в странах Центральной
Европы. С десяти до сорока лет он вел весьма активную жизнь, подвизаясь то
журналистом, то инженером-электриком, то агентом по продаже недвижимости;
служил Шонбаум и в акционерном обществе, был и управляющим отеля, и судовым
маклером, и театральным антрепренером. Когда же началась мировая война, он
ретировался сначала в Соединенные Штаты, а затем, когда Америка тоже
вступила в войну, переехал в Мексику. Вскоре после заключения мира Шонбаум
получил американское гражданство и надумал, разнообразия ради, попробовать
себя в политике, а поскольку он был одним из тех, кто субсидировал с успехом
закончившуюся президентскую кампанию, новая администрация предложила ему на
выбор несколько весьма престижных государственных постов, среди которых
назначение послом в Дебра-Дову было, безусловно, наименее почетным и
прибыльным. Однако для него, человека с европейскими корнями профессия
дипломата обладала каким-то особым очарованием, которое не смогли развеять
ни годы, ни богатый жизненный опыт; к тому же в деньгах он уже не нуждался,
климат в Дебра-Дове считался здоровым, а окружающая обстановка -
экзотической. В результате мистер Шонбаум принял предложение стать
американским послом в Азании и не пожалел об этом - последние восемь лет он
пользовался популярностью и уважением, которых бы вряд ли достиг на родине.
Французский посол мсье Байон был франкмасоном.
По общему мнению, дипломатическая карьера сэра Самсона Кортни,
чрезвычайного и полномочного посла его величества, человека исключительного
личного обаяния и широкого кругозора, не задалась не с столько из-за его
бездарности, сколько из-за нерадивости. Совсем еще с молодым человеком он
подавал большие надежды: учился блестяще, а имел связи, и немалые, в
министерстве иностранных дел. Однако с самого начала стало ясно, что
возложенных на него надежд сэр Самсон а не оправдает. Поехав в Пекин третьим
секретарем посольства, Кортни почему-то вдруг с увлечением принялся,
забросив дела, мастерить из картона модель Летнего дворца; будучи
переведенным в Вашингтон, он столь же неожиданно увлекся велосипедным
спортом, целыми днями где-то пропадал и возвращался грязный, но совершенно
счастливый оттого, что побил какой-нибудь рекорд скорости или расстояния;
вызванный этим увлечением скандал достиг своей кульминации, когда имя сэра
Самсона обнаружилось в списке участников международных соревнований по
велосипедным гонкам на длинные дистанции. Тогда родственники из министерства
иностранных дел, не теряя зря времени, перевели его в Копенгаген, а пока
молодой человек, по пути из Америки в Данию, находился в Лондоне, подыскали