"Роберт Уилсон. Немые и проклятые ("Хавьер Фалькон" #2) " - читать интересную книгу автора

события - это начало заката Американской империи.
- Удивлен, что вы были готовы мириться с его высказываниями, - сказал
Фалькон. - Ваша жена без конца напоминает, что вы считаете Америку
величайшей страной в мире.
- Инспектор, мне не хотелось его убить, если вы на это намекаете, -
заявил Марти, глядя исподлобья. - Чтобы убедиться в этом, вам всего лишь
нужно вспомнить историю. Рафаэль сказал, что Америка падет, как все другие
империи. Иначе быть не может. Но не потому, что проглядит или недооценит
своего врага либо с избыточной мощью и огромными затратами нападет не на
того противника. Это будет постепенное ослабление с последующим
экономическим спадом. Но, на мой взгляд, он ошибался, потому что доллар -
единственное, о чем Америка заботится всегда. Никто не допустит, чтобы он
оказался под угрозой.
- Эти споры затягивались надолго. Ваша жена говорила, иногда до
рассвета.
- Бутылка бренди пустела, Рафаэль изжевывал сигару, а его идеи
становились все более дикими, - сказал Марти. - Он считал, что Американская
империя падет не при нашей жизни, а в конце столетия и случится одно из
двух: либо китайцы возьмут верх и установят в мире даже более хищную, чем
американская, форму капитализма, или образуется религиозная империя самых
многочисленных народов на земле (в отличие от наших вымирающих наций,
состоящих из пенсионеров), и она будет исламской.
- Господи! - ужаснулся Фалькон.
- Вы хотели сказать, Аллах велик, инспектор, - поправил его Марти.
- По фотографиям вашей жены видно, что сеньор Вега находился в каком-то
кризисе с конца прошлого года. Это подтвердил его врач. Характер ваших бесед
как-то изменился?
- Я заметил только, что он стал больше пить, - ответил Марти. - Иногда
засыпал на несколько минут. Помню, однажды я хотел укрыть его одеялом,
подошел, а Рафаэль открыл глаза, и я увидел, что он очень напуган. Он
спросонья умолял меня не вести на пытку, пока не вспомнил, кто я и где мы
находимся.
- Сеньор Ортега упоминал, что Рафаэля страшно разочаровало американское
понимание преданности, - сказал Фалькон. - Они ваши друзья, пока от вас есть
польза, так он считал. Не знаете, почему у него сложилось такое мнение?
- Полагаю, дело в бизнесе. Он никогда не говорил о деталях. Очень
высоко ценил доброе имя. Он, по-видимому, придерживался строгих принципов,
которые по нынешним меркам кажутся довольно старомодными. Его ужасал более
практичный американский подход: честь хороша, пока не начинаешь терять
деньги, тогда можно и с принципами расстаться.
- Тут что-то более личное. Рафаэль не был бы таким успешным, не
придерживаясь в денежных вопросах, скажем, свободных нравственных принципов.
Он женился из деловых соображений.
Согласно своим принципам, дав слово, он не бросил бы жену из-за ее
душевной болезни, но они были достаточно свободными, чтобы жениться и тут же
наложить руки на имущество.
- Тогда сами попробуйте объяснить, - предложил Марти.
Фалькон пролистал свои заметки.
- Пабло Ортега процитировал его слова: "Как только вы перестанете
приносить доход или давать информацию, вас отшвырнут, как камень, попавшийся