"Роберт А.Уилсон. Новая инквизиция " - читать интересную книгу автора

чем в реальность Пресвятой Девы. Но эти заключения носят лишь вероятностный
характер и никогда не станут определенностью вопреки желанию Папы Римского,
Карла Сагана и прочих идолопоклонников.
Некоторые древние греки, о взглядах которых мы узнаем по-настоящему
только в университете, знали о субъективности восприятия. Об этом
свидетельствует популярный среди афинских философов эксперимент. Поставьте
три кувшина, и один наполните горячей, второй - холодной, а третий --
слегка теплой водой. Опустите правую руку в кувшин с горячей водой, а левую
-- в кувшин с холодной. Затем опустите обе руки в кувшин с теплой водой.
Воду одинаковой температуры правая рука воспримет "холодной", а левая рука
-- "горячей". (Напоминаю, что с нейросемантической точки зрения
самостоятельное проведение эксперимента гораздо полезнее теоретического
знакомства с его описанием. )
Однако некоторые греческие философы считали, что определенность
все-таки существует и ее можно познать, - если не при помощи чувственных
данных, которые подвержены ошибкам, то при помощи чистого разума, нашей
высшей способности, которая знает истину a priori. Увы, за прошедшие
столетия теория чистого разума окончательно развалилась, в основном, из-за
ошибочности взглядов, к которым приходили сторонники этой теории. Например,
по мнению Канта, жившего не в столь далекую эпоху либерального свободомыслия
XVIII века, "чистый разум" интуитивно "знает", что единственная истинная
геометрия - это геометрия Евклида Сегодня математики работают с несколькими
неевклидовыми геометриями, каждая из которых эффективна и полезна в
определенной области знания.
В XIII веке Фома Аквинский считал, что изобрел безупречный метод
достижения определенности, объединив чистый разум и священное писание.
Хотя
в этот метод до сих пор верят в отсталой Ирландии и Португалии, в
цивилизованных странах он, как правило, не признается. Во-первых, чистый
разум успел многократно доказать свою несостоятельность, а во-вторых, при
всем изобилии священных писаний (буддийского, индуистского, даосского,
иудейского и пр., а также таких современных писаний, как "Оаспэ" и "Книга
Урантии"), ни один эмпирический тест не позволяет определить, какое из этих
священных писаний подлинное.
В XIX веке Кьеркегор вернулся в доаквинскую эру христианства, предлагая
совершить "скачок веры", чтобы выбраться из замкнутого круга
неопределенностей. Хотя Кьеркегор писал столь заумно, что любую критику в
его адрес можно объявить поверхностной, по существу эта идея созвучна идее
данной книги (и философии Ницше): любые методы поиска определенности неявно
требуют "скачка веры", но их авторы умышленно это замалчивают. Кьеркегор
спрашивает: почему бы нам не признаться, что мы совершаем такой "скачок
веры"?
С моей точки зрения, необходимости в таком "скачке веры" нет, просто
нужно агностически относиться ко всем без исключения методам, стараясь
извлекать из каждого метода рациональное зерно. Разумеется, оправданность
такой позиции подтверждается опытом и статистикой, а люди, совершавшие
"скачки веры", через несколько поколений, если не через несколько лет,
обычно выглядели дураками.
Конечно, есть еще и научный метод (НМ), - этот так называемый
"источник определенности" для новых идолопоклонников. НМ - это сочетание