"Роберт А.Уилсон. Новая инквизиция " - читать интересную книгу автора

чертов кот Шредингера кое-что значит, хотя все знакомые мне квантовые физики
расходятся во мнении, что именно он значит. Точно так же многим людям
приятно узнавать, что в эмической реальности западной классической музыки
Бетховен кое-что значит, пусть даже для вас более значим Бах или Моцарт.
Итак, внутри атома, или на субатомном уровне, есть такие штуковины
(точнее не скажешь), которые иногда называют волнами, а иногда - частицами.
Для читателя, "переварившего" первую часть этой главы, переведу: часть
времени эти штуковины эффективно описываются волновой моделью, а часть
времени - корпускулярной.
Если мы захотим узнать, что делает и куда направляется одна из этих
субатомных штуковин, то найдем "ответ" в решении одного из уравнений,
за
которые Шредингер получил Нобелевскую премию. Не будем забивать формулами
головы отважных гуманитариев, лишь упомянем о наличии в них символического
обозначения компонентов
"вектора состояния". Обратите внимание на множественное число в слове
"компоненты". Мой друг-физик Сол Пол Сираг дал точное и понятное
неспециалистам определение вектора состояния:
Вектор состояния - это математическое выражение, описывающее одно из
двух или более состояний, в котором может находиться квантовая система;
например, электрон может находиться в одном из двух спиновых состояний:
"спином вверх" и "спином вниз". Квантовая механика особенно интересна тем,
что каждый вектор состояния можно считать суперпозицией других векторов
состояния.
Любой вектор состояния содержит не менее двух компонентов. В этом
заключается причина широко известной квантово-механической неопределенности.
Физики не могут предсказывать поведение квантовой системы; они могут лишь
рассчитать вероятность ее перехода в каждое из двух или более вероятных
состояний с помощью этого уравнения. Только вероятности, а не
определенности.
Эта неопределенность стала горькой пилюлей для физиков, и даже для
самого Шредингера, который разработал для нее математический аппарат.
Тогда-то и появился живой-мертвый кот, привлекший внимание физиков к
философскому анализу вопроса о роли квантовой неопределенности в наших
представлениях о реальности.
Предположим, в коробке вместе с котом находится орудие убийства
(заряженный пистолет со взведенным курком или шарик с ядовитым газом),
которое на каком-то этапе квантового распада может сработать и убить кота.
Если мы хотим узнать, сработало ли это устройство в данную секунду t,
то
решаем уравнение и в "самом лучшем случае", когда известны значения всех
остальных функций, выясняем, что этот чертов вектор неопределенности
по-прежнему находится в двух состояниях. А отсюда следует, что кот
одновременно жив и мертв.
Естественно, здравый смысл подсказывает, что это не может быть правдой,
и если мы откроем коробку, то найдем в ней или мертвого, или живого
кота, а
не живое-мертвое чудище...
Но математическая квантовая физика об этом не "знает", а "знает" лишь,
что вектор состояния находится в "неопределенном состоянии" (такой термин