"Жаклин Уилсон. Уроки любви (Повесть) " - читать интересную книгу автора

знаменито битвой в стародавние времена и где нужно подыматься на высокий
холм по узкой обрывистой тропке.
Нелегко было затрачивать столько усилий на отца, а потом, вернувшись
домой, садиться за уроки. Я усвоила, кто из учителей только поворчит немного
из-за несделанного задания, а кто будет тебя преследовать и мучить. Главной
преследовательницей и мучительницей была миссис Годфри. Я нарисовала ее в
виде амазонки с одной грудью, влекущей за своей колесницей повергнутых в
прах окровавленных учеников.
У меня не было группы поддержки, как у Грейс с ее Ижкой и Фижкой. Мне
приходилось бороться в одиночку. Задания по литературе были нередко до
смешного легкими, французский, история, религиоведение и ОБЖ почти всегда
были полной ерундой, зато с физикой, программированием и математикой я никак
не могла справиться. Вот если бы у нас были домашние задания по рисованию!
Но у нас был только сдвоенный урок раз в неделю - почти ничего!
Я очень старательно работала над своим натюрмортом. Я добавила еще
несколько своих любимых книг: "Под стеклянным колпаком", "Над пропастью во
ржи", "Тесс из рода д'Эрбервиллей", "Франкенштейн" и "Коконы", откровенно
стараясь произвести впечатление на мистера Рэксбери.
Он кивал головой, читая названия, а потом улыбнулся мне:
- Миссис Годфри будет тобой гордиться.
- Миссис Годфри меня ненавидит.
- Ну что ты, нет, конечно.
- Она меня ненавидит, ее раздражает каждое мое слово. Она меня
постоянно унижает и наказывает. Не знаю почему. Я по-настоящему стараюсь по
литературе. То есть раньше старалась. Больше не буду.
- Продолжай стараться, Пру. Ты ее, видимо, сбиваешь с толку. Она не
привыкла к таким девочкам, как ты.
- А я не привыкла к таким теткам, как она! - Помолчав, я добавила: -
Вот если бы все учителя были такими как вы, мистер Рэксбери!
- Бесстыдная лесть в глаза - лучший способ завоевать учителей, - сказал
он со смехом. Потом посмотрел на меня уже серьезнее и спросил: - Тебе тут
нелегко приходится?
- Не очень, - осторожно сказала я.
Вот уж действительно - мало сказано!
- Я слышал краем уха в учительской, что у тебя болен папа?
- У него был инсульт. Сейчас ему немного лучше, но он все еще почти не
может двигаться и говорит только отдельные слова. - Голос у меня дрогнул.
Мистер Рэксбери тепло и внимательно посмотрел на меня.
- Да, тебе сейчас тяжело. Если что, можешь использовать кабинет
рисования как отдушину. Живопись помогает отвлечься. А это тебе, чтобы ты не
заблудилась.
Он сунул мне в портфель скатанный в трубочку лист бумаги. Я не стала в
него заглядывать в школе, при всех, подождала до дому, до того момента,
когда мама с Грейс устроились на кухне пить чай. Свернутый листок был
перевязан красной ленточкой. Я ее развязала, приложила к горящей щеке, а
потом намотала на палец, как толстое шелковое кольцо. И стала медленно
разворачивать листок.
Это была обещанная карта - трехмерный рисунок, изображавший школу в
разрезе; в каждом кабинете по учителю - в виде злых карикатур. Странные
существа сновали по гардеробу и вгрызались в пиццу в столовой. На школьном